Первая подборка была опубликована здесь

Вторая подборка была опубликована здесь

Третья подборка была опубликована здесь

Четвёртая подборка была опубликована здесь

Пятая подборка была опубликована здесь

Шестая подборка была опубликована здесь

Седьмая подборка была опубликована здесь

От составителя подборки: конечно, конкурсы были разными - сложными и простыми, многочисленными (по количеству участников) и не так чтобы очень. Все приведённые ниже произведения победили в этих разных по параметрам конкурсах серии "Седьмая пятница". Вы можете отметить, что некоторые произведения рекомендовались редакцией (у них есть "пёрышко" на авторских страницах).
 

Седьмая пятница - 240: философская

Апофис. Любовь

Утром проснулась - тебя обнимает небо.
Лежишь на кровати - оно на твоей груди.
Под левой рукой холодят облака со снегом,
Под правой – тепло, там скоро пойдут дожди.

И тикают часики, будто стучат в ладоши,
Что это любовь случилась, что это любовь
Сжигает остатки твоей лягушачьей кожи
И хочется петь, но музыки нет и слов,

А только моря и солнце, и звёзды, звёзды
Тебя наполняют, и яркий сияет свет
А воздух! Какой удивительно чистый воздух!
Так хочется жить, что можно и умереть.
 

Седьмая пятница - 241: хобби

Богинский_Михаил. Песочные часы

Меня всегда тянуло к старине.
К монеткам, к маркам, черепкам, открыткам,
Железкам, книгам, фотоснимкам, свиткам...
И так везде. В которой уж стране...
Я не историк, я не антиквар,
Но на блошиных рынках и развалах
Мне времени стабильно не хватало
На этот незатейливый товар.
Теперь другое. В доме интернет
И масса сайтов типа "Барахолка",
И в стоге сена разыскать иголку
Легко. Да вот желанья что-то нет...
В глухом углу не тронут пальцы пыль,
Не развернёшь пожухшие страницы,
В пески веков не сможешь погрузиться.
Пропал кураж... А с ним уходит быль...

Но вдруг в газете вижу телефон:
"Продам в комплекте с печкою-буржуйкой,
Песочные часы с секундной струйкой,
Трехтомник Блока, дрель, шестой Айфон..."
 

Седьмая пятница - 242: студенческая

Алексей_Кузнецов. День знаний миновал

День Знаний миновал, пора бы зонтик
Для памяти повесить в коридор –
Опять дожди висят на горизонте.
Рациональным стал… С каких же пор?

Мой младший сын часов по восемь кряду
Проводит за конспектами, а мы
По сентябрю таскали лук из грядок,
Приберегая к сессии умы.

Еще курили «Приму», пили «Вермут»,
О ценностях моральных не скорбя,
Любили самых встречных, самых первых
И все сомненья гнали от себя.

Ведь были мы советские студенты
В совсем, совсем иные времена –
Отчизны молодые дивиденды,
Вождей опора, Родины весна.

Да, был зубрёж, бритьё голов беспутных,
Зачёты, чертежи, последний срок…
Но помнятся гулянки почему-то,
А не науки. Правильно, сынок?

А ты сидишь, киваешь, будто в теме,
Хоть думаешь, я знаю, не о том.
Другие дети и другое время –
Всё так… И осень, осень за окном.
 

monterrey. А ты всё-таки мой

А ты всё-таки мой в той далёкой стране студенческой,
а ты всё-таки мой - на мальчишку из снов похож...
Не боюсь вспоминать - я сегодня другая женщина,
но бреду наугад и приветствую тёплый дождь.

Пусть проникнет вовнутрь недосказанность, недопонятость,
чтобы мне разгадать ребус прожитых неудач.
Знаешь, выросла дочь и характер такой же огненный,
и такой же бывает упёртой - кричи и плачь.

Как посмотрит глазами твоими, как дёрнет плечиком,
а потом за минуту-другую, остыв, смолчит,
равнодушно меня возвращая в страну студенчества,
где болезная память тобой без конца дождит.

23.09.2012
 

Седьмая пятница - 243: мне приснился сон...

Николай_Рогалев. Потерянный сон

Заалел горизонт. Посветлели и мысли, и лица.
День, сбежавший вчера, снова просится в створы окон.
Приоткрыть бы глаза, но упрямая память стремится
Ухватить за крыло в забытьё улетающий сон.

Он уносит с собой в хрупких чашах последних мгновений
Недопетый мотив и невзятый последний аккорд.
В душном сумраке сна растерял мой неопытный гений
Все стихи для тебя – самой нежной из русских Джоконд.

Память, верный мой друг, мой судья и уставший попутчик,
По туманным мостам – вижу, рушатся эти мосты –
Пробеги, пронесись в замок снов над беззвёздною кручей,
И верни мне сонет небывалой вовек красоты.

Говоришь, не вернуть? Говоришь, ни следа и ни звука?
Мне не стать знаменитым, и, может, поэтом не стать.
Музы хмуро молчат – там у них круговая порука.
И не мне, стало быть, предназначена их благодать.

К чёрту вещие сны. Опостылело царство Морфея.
Там и верю не так. Там совсем не по правде грешу.
Лучше буду ходить по святой и беспутой земле я.
А стихи про любовь я и так для тебя напишу.
 

Имум_Коэли. Сизифов сон

Отыграны дневные водевили…
С потухшим, ненакрашенным лицом
вползает вечер, из ночных хранилищ
хронический вытягивая сон:
Старушка-дверь в потёртом дерматине
щелястый рот разинула, трясёт
звонками-бусами. В моё «невозвратимо»
вхожу, пытаясь жить наоборот.
В стожа́рах* коммунальных комнатушек
аукнет детство: «Салка, догони!»,
игрушек неприкаянные души
горюют без ребячьей беготни.
Бьёт кухню шторм – столов архипелаги
штурмует самодельный барк «Дункан»,
вулканы плит рыгают су́пной лавой.
Я – Мэри Грант, а брат мой – Роберт Грант.

Нас просто любят и простят любую
проказу, не глумясь, когда стремглав
заплаканное «больше так не буду»
в лилейность мамы прыгнет из угла.
Там вера свята и неколебима
в незыблемость счастливых аксиом –
бессмертье милых, безусловность мира,
беспечно-бесконечное «потом».
А ёлка пахла, пели мандарины,
и в папиных ботинках Дед Мороз
гнездо баюкал сказкой аистиной.
Но ветер паутинкой сны унёс…
Сизифов камень – я. И не угнаться
за светлым прошлым. Участь суждена –
в ненужность утра замертво срываться
с карниза ускользающего сна.

Стожа́ры — древнерусское народное название звёздного скопления.
 

Седьмая пятница - 246: День Котэ!!!

Елена_Бородина. Кошки (зимнее)

Что снится кошкам, дремлющим у труб
теплоцентралей?
Зимы-самозванки.
Парад-алле ручных тяжёлых шуб,
беременных по-зимнему, с изнанки,
замерзшими людьми.
Стеклянный шар
с избушкой, и метелью – настоящей,
лишь глаз прищурить.
Кошкина душа
вибрирует, врастая в нежный хрящик
пушистой рыжей шейки. Вверх и вниз –
нерейсовый полёт кисейных мушек:
лаская снежным шорохом – кис-кис –
касаются прозрачных чутких ушек.
И в тишине – неспешен, толстопят –
в домашнее депо ползет со смены
зевающий трамвай…

А кошки спят,
качая сны на усиках-антеннах.
 

Галья_Рубина-Бадьян. Иерусалимские коты

Иерусалимские коты
ходят беспрепятственно повсюду.
С Яффо повернув на Бен-Йехуда,
по камням ступают золотым.
Что им спор религий? Ушлый кот
мягкою кошачьею походкой
обогнет старинную решетку
у Дамасских каменных ворот,
полежит в тени у медресе,
промелькнет на Виа Долороза...
Знаком постоянного вопроса -
хвост на пограничной полосе.
Тут и там - библейские врата,
зной и камни, камни, камни, камни.
До чего ж понятна и близка мне
жизнефилософия кота!
 

vn19. Март на исходе

Март на исходе, а кота всё нет…
Где бродит он, усатый недотёпа?
Последний во дворе растаял снег,
Пора менять одежды, мысли, обувь…

Но у старушки всё идёт не так,
Всё валится из рук – посуда бьётся.
Сходить к гадалке, чтоб наверняка
Узнать, когда проклятый кот вернётся?

Но неудобно вроде – засмеют,
Не принято в деревне о животных
Кручиниться, животное - не друг,
Не муж, не брат, не враг, если угодно.

Ну да, всё так. Но в жизни у неё
Из близких никого и не осталось!
А он мурчит, как будто бы поёт…
И тоже одинок, а ведь не жалок.

Старушка спит, ей кажется - на грудь
Запрыгнул кот - ну вот и он вернулся!
Какой тяжёлый стал, что не вздохнуть…
И к завтрашнему солнцу не проснуться.
 

Татьяна_Василевская. Трикотаж

Ах, если бы земля стояла
на трёх котах, то по ночам
кот Маврик с тёплым одеялом
нас в зыбке-лодочке качал.
Девятым валом жгучий космос
плескал на лунные борта,
плутали сны в чернющих космах
бродяги-старого кота.
Рябил в мурррашках света воздух,
и ты, проснувшись в три часа,
шептал: «Смотри, какие звёзды!»
а это - Маврика глаза.

Отважный кот Дымок не плакал,
гоняя стаи тучных крыс,
под ритм дождя он дёргал лапой,
как Мур-известный гитарист.
Спина кота была лиловой,
бочок – лазурно-голубой,
он знал китайский, English, мову,
балакал, шпрехал сам с собой.
Пытался думать по-французски,
в лямуррах маялась душа,
а крысы бегали по-прусски,
когда по-русски пшикал: «Ша!»

Василий с детства ел сметану
с густого млечного пути,
мурлыкал песенки Монтана,
слегка коверкая мотив.
Он прятался в верхушках сосен,
мурчал аморе день-деньской,
навязчив, пылок и несносен,
но знал, как справиться с тоской.
То мудрым был, как Песталоцци,
то поэтичен словно Блок,
мы думали, в зените - солнце,
а это - васькин рыжий бок.

Ох, как им кошки не хватало...
А Мура в стильной худобе
Куда-то шла земным кварталом
Одна. Сама. И по себе.

Идут года – мельчают лица.
Живём в садке привитых догм.
Но верим, что не загорится
Наш слепрозорий –кошкин дом.

25.06.2017
 

Седьмая пятница - 247: подснежниковая

Светлана Пешкова. Случилось...

Случилось… Вдруг пахнуло влагой,
и что-то ёкнуло внутри -
уйти в себя, поныть, поплакать,
сказать, что плохо, но схитрить…
Стоять у форточки открытой,
накинув старенькую шаль,
и просто так, устав от быта,
пьянящей свежестью дышать.
…Так пахнет Дон в часы рассвета,
когда туман ползёт к воде.
Так пахнет вздох сырого ветра,
вино полуночных дождей,
парное кружево проталин,
подснежник, лужи во дворе,
лесная глушь, степные дали,
побеги пряных купырей,
едва проросшая крылатка,
оживший мох, твоё плечо…

Так март проник в мой дом украдкой,
вчера разбуженный грачом.
 

Седьмая пятница - 249: воспоминанье

Апофис. придумать город...

Придумать город и купить в нём дом
С придуманным искусственным прудом,
Потом от скуки выдумать рыбёшек.
На яблоню под окнами свести
Двух рыжих, по ночам орущих кошек -
Пускай мешают думать и грустить.
Но главное - держать себя в руках,
Чтоб о тебе не вспомнить впопыхах,

А жить спокойно, не сдирая кожи:
Леса создать, зверей, поющих птиц,
И только лишь потом и осторожно
Тебя к себе на цыпочках впустить.
 

Светлана Пешкова. Забытый

Он сюда приходит по привычке –
помнит горький запах поездов.
Шепчет: «Где я? Господи, Всевышний,
дай мне вспомнить… Вологда… Ростов…»
Шаркает сквозь морок чебуречный
на родной, затоптанный перрон.
Он опять надеется на встречу:
вдруг прибудет кто с родных сторон,
вдруг окликнет, вдруг его узнает…
Чуда ждёт уставшая душа.
Бегает девчушка озорная,
бабушки с внучатами спешат -
вспыхивает проблесками память:
женщина, ребёнок, дом, уют...
Миг! Но боль всё злее барабанит…
Крики, шум, приезжие снуют,
пар шипит, состав скрипит вагонный,
лица, слёзы, ругань, гарь и пыль…

Он живёт, как Господу угодно:
он не помнит, кто о нём забыл.
 

Богинский_Михаил. Лишь бы не было войны...

Год шестьдесят, по-моему, второй.
Бердянский пляж, Матросская слободка,
Рыбацкая просмоленная лодка
Пиратским барком видится порой...

Так хорошо мечтается с утра!
Но что-то вдруг влечёт меня с собою -
Оставив замки в полосе прибоя,
Куда-то устремилась детвора.

Где спрятан в тень мороженщицы ларь,
Где павильон с напитками открылся,
Там старенький фотограф появился,
Неся свой немудрёный инвентарь.

Насвистывая простенький мотив,
Неспешно так, стоянка за стоянкой,
К нам движутся ручная обезьянка,
Потертый ФЭД, рассохшийся штатив.

Их ждут простые граждане страны,
Кто так себя желает обессмертить
И отослать на родину в конверте
Свидетельство реальной крутизны.

И каждый раз, крутясь у взрослых ног,
Мы истово дразнили обезьянку,
Одну и ту же слыша перебранку,
Один и тот же вечный диалог:

" Ни резкости, ни света, ни волны...
Что вы за мастер? Что у вас за руки?"
А дедушка кивает близоруко:
" Вы правы... Лишь бы не было войны..."

...Общественность, умеренно ворча,
Расходится, не видя смысла в ссоре...
Бредёт фотограф, тихо плещет море
И обезьянка скалится с плеча...

Десятки лет я в жизни покорил,
Но этот пляж бердянский вспоминая,
Как никогда сегодня понимаю,
ЧТО именно фотограф говорил...
 

Glück. Вспомни…

В сизом тумане пунктирные мысли вязнут,
Ужас подкожной инъекцией холодит.
Ты восемнадцать встречаешь в подвале грязном,
В дар вероятный букет - гепатит и СПИД.
Да, поначалу всё весело – сказки детства,
Кони не скачут, нигде не горит изба.
Стерве де Виль из кареты кивнёшь с кокетством,
На покемонах поехав на первый бал.

Дальше-то Золушку вряд ли спасёт молитва -
После полуночи твари со всех сторон
Тянут тентакли, а ты, превратившись в тыкву,
Хочешь развидеть прилипчивый жуткий сон,
Кайфом затянута прочно в силки болота…

Дороти вряд ли поможет Волшебник Оз.
Винки-солдат не спугнёт верный пёсик Тото -
Полчища чудищ вгрызаются жадно в мозг.

- Боже, спаси! Избавления всем даруешь…

Шею бойфренда затянет вот-вот петля.
Пусть на прощание в мыслях тебя целует -
Гроб только в сказках бывает из хрусталя.
Принц, поначалу казавшийся самым-самым,
Лирику всю в отношениях свёл на нет…

Стоит ли доза отчаянной боли мамы?
Если же падать во тьму, отрицая свет,
Чуда не будет.
И в панике рот немеет –
Бабочек Лектер сушил и точил ножи…

Так не похоже, что выход найти сумеешь,
Если на вдохе сегодня запнётся жизнь.
Просто признайся, хотелось бы всё и сразу -
Вместе с «любить» и по краю разок сходить?
Девочка, не удивляйся, что виснет разум,
Начисто выжженный триллером в full hd.

Знаешь, фальшивые сказки в реале зыбки,
Вот настоящее ты не забыть сумей:
Первый дневник под футляром восьмушки-скрипки,
Бант первоклашки и постер Ванессы Мэй,
Старенький плеер, кроссовки, бюстье в горошек,
«Мерные джинсы», котёнок - смешной ночник –
На антресолях пылится коробка с прошлым.

Вспомни. И с прошлого будущее начни…
 

Седьмая пятница - 250: лимонное настроение)

Laura_Li. Золотые клубочки

Совсем не в Гнездниковском переулке
ты с жёлтыми цветами шёл ко мне.
и нежность от нечаянной разлуки
была равна нахлынувшей весне,
скользнувшей долгой каплей
с крыши полой,
хлопком промокшей двери,
давшей знак.
И запах притяжений разнополых
смешал чужой подъездный полумрак.
Сердца качали два потока крови,
а губы стали общими.
"Жё тэм", - мычал, глазея
с лестницы, Коровьев.
И чёрный кот чихал от хризантем.

08.03
 

vn19. «Осень», - подумаешь...

«Осень», - подумаешь, глянешь в окно – зима.
Шубу наденешь, выйдешь во двор за снегом
И не поверишь – лужи стоят, трава
Тянется к солнцу, ковром застилает небо.
Только глаза протрёшь, не цветы – плоды
Жёлтым и красным огнём на ветвях пылают,
Яблоки, груши, айва – побежишь в сады,
Хлопнешь калиткой - наткнёшься на птичью стаю
Чёрных как ночь ворон или тех, других
Птиц, не умеющих петь, - а только плакать.
Это предчувствие, сон, и всего лишь миг.
Падает снег и цепью гремит собака,
И тишина обступает со всех сторон,
Призрачный мир под кожу пускает корни.
Курит у пристани в лодке седой Харон,
Ждёт терпеливо, спички бросая в волны.
 

monterrey. Мир лимонной долькою горчит

Мир лимонной долькою горчит -
Не разбавить сладким капучино.
На столе оставлены ключи.
Бред из оправданий в ста причин
Прозвучал бессвязно, неучтиво.

В сумрачной, туманной пелене
Сентябри желтеть не перестанут -
Распечатан осени конверт.
Тени заскользили по стене,
Сгорбленно, сутуло и устало.

Ночь лелеет мой кисейный страх,
Чтоб подушка тишиной намокла,
Леденели южные ветра,
Я жила чужой в чужих мирах,
Где луна беззубо лижет стёкла...