Вряд ли нынче вспомнит кто-то,
Я-то помню, как сейчас:
Были чёрные субботы
В Ленин-Питере у нас.
Будни пятницы, конечно,
Как у всех, различий нет,
Лишь тринадцатую вечно
Что-то красит в чёрный цвет.

А вот в Штатах всё иначе:
После праздника в четверг*
Каждый житель озадачен,
С ночи начинает бег,
Всюду сэйлы-распродажи!
Можно нужное купить
Раза в три дешевле даже,
Все багажники забить.

Только правду расскажу я:
В эту пятницу с утра
Очень хитрые буржуи
Выставляют «на гора»
Драгоценные товары
Понемногу – больше нет.
Хочешь на год дом затарить,
Приходи сюда чуть свет.

На Руси ажиотажем
Не обманешь наш народ:
Продолжают распродажу
Неликвидов круглый год.

* В США на следующий день после праздника День Благодарения, который бывает в предпоследний четверг ноября, объявляется грандиозная распродажа. Этот день прозван Чёрной пятницей.

В 390 году до н.э. орды галлов напали на мирно спящий Рим.
Спасли город гуси.

Когда-то толпы диких галлов
Задумали разграбить Рим.
Своих богатств им не хватало,
И лень работать – вот нахалы –
А есть, известно, все хотим.

И выбрав ночку потемнее,
Когда весь город крепко спал,
Тихонько пробрались злодеи.
Нет, не глазеть на Колизеи:
Нелюбознателен был галл.

В дома врывались к горожанам
И, нарушая мирный сон,
Их били, резали ножами…
Как после страшного пожара,
Был Рим несчастный разорен.

С триумфом праздновать победу
Полезли на высокий холм,
Хотели галлы пообедать,
Где Капитолий.Он неведом
Им был, и кто пасется в нем.

Вдруг на холме проснулись гуси,
Подняв неимоверный гам,
И галлы дрогнули, и, струсив,
Пустились наутек… И пусть их!
Они не нравились богам…

Задравши клювы, ходят птицы
И смотрят важно, как в кино.
У них законные амбиции,
И родословною гордиться
Им право вечное дано!

Отличник Боря Кочубей
привык всегда быть первым,
а тут… не вспомнить, хоть убей,
знать, подкачали нервы.

Совсем парнишка удручен,
впервые так неловко,
а ведь такой простой закон -
забыл формулировку.

Вопросы он отлично знал,
с ним не было такого,
а тут – молчит, как партизан,
не выдавить ни слова.

А вот причина: у окна
на первой парте справа
сидит, задумавшись, одна
Красильникова Клава.

На мотив: "Ваше благородие" И. Шварца из к/ф "Белое солнце пустыни".

Верный способ

Грустно, зябко, холодно… Укрываюсь пледом!
Как без дров согреешься? Способ мне неведом.
Жгу стишки в камине – «фтопку» сгоряча –
А в стакане стынет мой унылый чай.
Жгу стишки в камине – «фтопку» сгоряча –
А в стакане стынет мой унылый чай.

Но мороз за окнами с каждым часом злее.
Правильно замечено, что стихи не греют!
Мой костёр каминный светит… нет, не то…
Догорает длинный стих страниц на сто.
Мой костёр каминный светит… нет, не то…
Догорает длинный стих страниц на сто.

Знаю средство верное, чтоб меня согрело,
Вместо чая водочка - ну, другое дело!
Сказочную влагу осушу до дна,
И любая вьюга больше не страшна!
Сказочную влагу осушу до дна,
И любая вьюга больше не страшна!

Оборотка на стихотворение Александра Кушнера:
"Ещё чего, гитара!..." (на конкурс "Разрешите позаимствовать")

Ещё чего, гитара?
Засунь её в чехол
И, плотненько затарив,
Под стол её, под стол!

Петь будем «а капелла»,
Как сто веков тому,
Так кроманьонка пела
Кормильцу своему.

А он тащил с охоты,
Порадовать спеша,
То ногу бегемота,
То дохлого ежа.

На вкус, конечно, гадость,
Но на глазах у всех
Делил он с нею радость
И сытый громкий смех.

В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах..."
(В.Высоцкий)

В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах
Прежде нечисть шлялась кучей, наводя на прочих страх.
Неизвестно, нечистые были ли,
Но лесной заповедник притырили…
Жалко, аж жуть…

Перестал быть заповедным весь дремучий страшный лес,
Там теперь народ небедный понастраивал чудес.
Нас туда не заманишь и пряником,
Ведь на входе – шлагбаум с охранником.
Страшный, аж жуть!

По асфальтовой дороге, что пробили через лес,
Пропускают очень строго лишь хозяйский Мерседес.
Там хоромы стоят трехэтажные,
И живут там братки очень важные.
Важные – жуть!

Не проскачет богатырский конь с отважным седоком,
Ведь за это ждёт Бутырка, не заплачут ни по ком.
И теперь там называются иначе
Те, кто были Соловьи да Горынычи.
Богатые - жуть!

В заповедных и дремучих, страшных Муромских лесах
Уживутся, кто покруче, кто потвёрже на ногах.
Негде даже погостить ведьмам бедненьким:
Не осталось на Руси заповедников…
Жалко, аж жуть!

" Мы говорим на разных языках..."
(Конст. Бальмонт)

Мы говорим на разных языках –
я и родной любимый с детства город.
На вывесках, рекламах, ярлыках
латиница, и даже на заборах.
Там детки пишут, повзрослев едва,
«по-англицки» все бранные слова.

Слов иностранных появилась куча:
консалтинг, дилер, менеджер… Облом!
А где же наш великий и могучий?
Хоть выходи гулять со словарем.
По Невскому пройду – и странно мне,
как будто нахожусь в другой стране.

А кто желает понимать хоть что-то,
тот (volens nolens!) – welcome в полиглоты!

17.05.2009 в 22:18

Рыжий закат над рыжеющим лесом:
Щедро деревья покрашены хной.
Скоро спадёт золотая завеса –
Сможет природа сравняться со мной.
Где вы, мои ярко-рыжие годы?
С краской промедлишь – видна седина...

Выпадет снег, поседеет природа,
Но у неё что ни год, то весна.

"Нет тебя тревожней и капризней..."
( Ник. Гумилев)

Нет тебя тревожней и капризней,
твой познать характер не дано –
хмуришься, и настроенье вниз, но
миг - и светом все озарено.

Ветреной бываешь и суровой,
иногда – и слякоть разведешь…
Нам не внове, мы на все готовы…
Я к такой тебе привык, так что ж?

Норов твой осмыслить невозможно,
твой непредсказуемый настрой!
Просто нет капризней и тревожней
питерской погоды непростой.

День тот не забуду: сёстры плачут,
Спорят, кто из них сегодня круче.
У одной – обновка от Версаче,
У другой – лихой наряд от Гуччи.

Я кручусь меж ними, как волчок:
«Принеси! Подай! Пришей крючок!»

Укатили! Хоть присесть немножко…
Вдруг я слышу голос крёстной – Феи:
«Тоже во дворец поедешь, крошка,
Я мечты угадывать умею.

Но тебе запомнить твердо надо:
Сразу, как часы пробьют двенадцать,
Все твои волшебные наряды
В старые обноски превратятся».

Принц был очарован замарашкой…
Вместо бедной Золушки из леса
В эксклюзивном платье от Юдашкина
Я смотрелась истинной принцессой.

Бьют часы! Ах, Фея ж наказала!
Но на шпильках-то попробуй, побеги!
В ужасе стремглав лечу из зала,
Туфля с левой падает ноги…

Я не признавала предрассудки,
Все приметы – детская забава,
Оказалось, что совсем не шутки
Левою споткнуться или правой…

Не споткнись тогда ногою левой –
Не была бы нынче королевой!

Споткнуться левой ногой – к счастью.
(Народная примета).

В былые годы, помню, сдуру,
Собрав всю прессу прежних лет,
Тащили мы в макулатуру
Тюки журналов и газет.

Не жаль ни времени, ни силы...
В утиль сдавали ценный груз,
Не осознав, какие вилы
Готовил бывший наш Союз.

Важнейший документ эпохи
Сменяли Коллинз и Дюма,
А в тех журналах, пусть по крохам,
Была история сама.

Средь наспех собранной рутины
И «Крокодил», и «Огонёк»,
И квинтэссенция сатиры:
Карикатуры – «Вилы в бок!»

А нынче юмор – просто вилы,
Ну хоть не лазай в интернет...
Как жаль, что я не сохранила
Те «Крокодилы» прошлых лет!

Я писал стихи и прозу,
Чтоб прельстить красотку Розу,
У нее добиться благосклонности,
Но ни грозы, ни морозы
Не могли отвадить Розу
От очередной её влюбленности.

Я с охапкою мимозы
Приходил поздравить Розу
С мартовским прекрасным женским праздником,
Только Роза, вот заноза,
Прогнала меня с угрозой,
И к тому ж обозвала проказником.

Я растил в саду рогозу,
Думал - разновидность розы,
Этот куст – моё родное детище,
Но, смеясь, спросила Роза:
«Ну, сознайся, принял дозу?
Отчего ж ты счастьем так и светишься?»

А вчера – метаморфоза:
Не узнать любимой Розы.
Обуяли вдруг меня сомнения…
Оказалось, крошку Розу
Срочно вызвали в Угрозыск,
Завтра ей предъявят обвинения.

Вот что ни говорите, а знание – сила!
Сила, которая порой может спасти жизнь.
В доказательство расскажу одну реальную историю.
Было это в непростые послевоенные годы, в начале пятидесятых...
Ему повезло: в Профкоме дали путёвку то ли в санаторий, то ли в дом отдыха, но, главное, на Рижское Взморье! Так тогда называли современную Юрмалу. В то время это была целая цепь курортных городков вдоль берега Рижского залива, отделённых друг от друга густым лесом реликтовых сосен.
Это была почти заграница! Он был счастлив!
Как и полагается интеллигенту-москвичу в новой стране, он сразу заинтересовался не только достопримечательностями, но и языком, и в первую очередь, конечно, ругательствами. Целый вечер он старательно заучивал их, чтобы потом дома щеголять знанием нового языка.
Любознательный турист путешествовал из одного курортного местечка в другое, восторгался морем и песчаными дюнами, фотографировал такие непривычные готические соборы...
Однажды он решил пройтись пешочком через лес – всего-то километров пять-шесть – подышать воздухом. Правда, тут поговаривали о Лесных братьях, не советовали ходить в лес в одиночку. Но он так торопился в предвкушении сытного ужина и встречи с привлекательной брюнеткой из соседнего корпуса. Высокий блондин в модных ботинках мог рассчитывать на успех...
Вдруг дорогу ему преградили несколько крепких парней в поношенной полувоенной форме и стали агрессивно чего-то требовать. До таких высот знания языка он ещё не дошёл, но почувствовал себя, мягко говоря, неуютно...
И тут мгновенно в памяти всплыли выученные на днях эффектные ругательства, он их повторил несколько раз... и незнакомцы, ответив в тех же выражениях, скрылись в чаще.
На всякий случай учите иностранные языки, да и разные науки тоже. Кто знает, что может в жизни пригодиться...

На конкурс Седьмой пятницы: Школьный конструктор.

Общий любимец - Геннадий Смирнов,
Нас он всегда позабавить готов:
В классном журнале чернильная клякса –
Шуточка Гены из нашего класса.
Новый учебник по физике дали,
С Танькой на нём в подкидного играли,
Но уронили нечаянно карту –
Вот и полез на уроке под парту.
Не дотерпел до большой перемены:
Съел шоколадку и вымазал стены,
Пятна обвёл, как положено, мелом
И улыбнулся победно и смело!

Грустно завидуют Генке ребята:
«Можно Смирнову, он – сын депутата...»

Я хотел купить арбуз,
Чтобы сладким был на вкус,
Чтоб звенел он под рукой,
И чтоб хвостик был сухой.

Вот - купил! Несу арбуз.
Будет сладким он на вкус:
Хвостик у него сухой,
И звенит он под рукой.

Но арбуз был так тяжёл...
Я до дома не дошёл.
Я споткнулся о сучок,
И арбуз на землю – чпок!

Он разбился насовсем...
Но понятно стало всем:
Очень сладким был внутри!
Мошек – туча! Посмотри!

Классный выбрал я арбуз.
У меня – прекрасный вкус!

На мотив песни А. Пахмутовой: "Хорошие девчата" из кинофильма "Девчата".

Уж лето на исходе, но все мечты о море
Исчезли, испарились, позабыты навсегда,
Нас заливает сверху, похоже, нам на горе
Расшалилась на небе проказница-вода.

В соседнем переулке различных фруктов куча,
За ними каждый вечер мы с опаскою идём:
Боимся, что за нами следит большая туча,
Выжидает, когда бы нас окатить дождём.

Мы вовсе не в обиде, пока вода есть в душе,
Её не отключает нам теперь Водоканал.*
Мы окунёмся в ванну, закусим сладкой грушей,
Чтоб прогноз непогоды совсем не доконал!

*Многие годы Водоканал летом для профилактического ремонта на 2 недели отключал горячую воду. Сейчас это пока отменили.

На конкурс "Прозаическая регата".

Старый граф лорд Фаунтлерой, последний представитель древнего аристократического рода, сидел в кресле у любимого камина в своём некогда роскошном доме, грея измученные подагрой ноги, и ждал прихода троих друзей-соседей. Уже много лет не нарушалась традиция: каждый вечер в пятницу собирались они вместе, чтобы расписать пульку, поговорить о политике, о женщинах и о других малозначительных предметах.
Граф беспокоился: погода портится, вот-вот разразится гроза, и друзья, люди немолодые, могут простудиться под холодным дождём. В прежние времена он послал бы за ними экипаж или, на худой конец, новомодное такси, но граф давно раздал всё своё состояние беднякам, и теперь ему хватало только на скромные пятничные угощения, приготовленные старой преданной экономкой миссис Чепмэн, седой доброй вдовой, которая тайно красила чёрными чернилами брови, придававшие её бледному морщинистому лицу свирепое выражение. Каждую пятницу искусная экономка старалась приготовить какое-нибудь изысканное блюдо, чтобы порадовать гостей и своего хлебосольного хозяина.
Итак, все четверо партнёров собрались, успели добраться до грозы. А за окном уже бушевала буря, даже в тёплой уютной гостиной было шумно из-за дождя. Вдруг в общий шум начал вплетаться какой-то непонятный вой...
- Ну, прямо Баскервильская собака, - пошутил один из гостей, зная, что на две мили вокруг не было ни одной собаки.
- Русские говорят: «В такую погоду хороший хозяин собаку на двор не выгонит!» - заметил граф.
Миссис Чепмэн внесла охлаждённое пиво. А где же приготовленный по её особому рецепту окорок? Господи! Он исчез!
Никакой ясности в этом вопросе не было... Но вместе с деликатесом, гордостью старушки, внезапно исчез и вой.
И тут уже из кухни раздался душераздирающий вопль миссис Чепмэн. Все гости кинулись на крик, за ними, опираясь на толстую трость, ковылял сам хозяин. На полу лежал благоухающий жареный окорок, с одной стороны в него вцепилась экономка, с другой, поджав хвост, стоял с вырванным аппетитным кусочком огромный пёс. Бедняга застыл. Он был в ужасе от разъярённой старушки со страшными бровями и даже не пытался бежать, а привычно ждал наказания.
Возмущённая миссис Чепмэн брезгливо обрезала окорок со всех сторон, где только пёс мог его касаться, и всё отдала собаке... Повезло!
Словом, вот такой парадокс!

Вот, наконец, закончилась гроза.
Подходим к дому, шлёпая по лужам...
Ещё б успеть букеты заказать,
Чтоб завтра свадебный украсить ужин.

Изысканный наряд давно готов:
Со шлейфом платье, туфельки от Гуччи.
Не буду хвастать, но, без лишних слов,
Я знаю: из невест я буду лучшей!

Вдруг сзади кто-то жалобно скулит,
Глядим – да это маленький щеночек!
Но, боже мой! Какой несчастный вид,
Он грязный, мокрый. Есть, наверно, хочет.

Подарок к свадьбе? Принесли домой,
Шампунь французский я не пожалела.
Щенок – очаровательный такой,
Когда отмыла, оказался белым.

Наелся, аппетит не по годам,
Забрался в кресло и уснул клубочком.
Решили: он судьбой нам, видно, дан.
Но громкую возню слыхали ночью...

Наутро наряжаюсь. Ждём такси.
Но где же туфли? Тут стояли близко.
Я – в шоке! Как такое мне простить?
С тоскою нахожу в углу огрызки.

Паршивец ищет, где бы навредить,
Но в слабости не смею я признаться:
Пригрела я змеюку на груди,
И я уже не в силах с ней расстаться...

(На конкурс детективов)

Однажды я на кухне под столом
Выкладывал подаренные пазлы,
Разглядывая любопытным глазом
Кроссовки дядьки, что пришёл к нам в дом.

Он модно и красиво был одет,
Пришёл с толстенной необычной тростью,
У нас такого не бывало гостя,
Ну, как в кино, артист или поэт!

Он с няней шуры-муры заводил,
Она в ответ застенчиво смеялась...
А я заметил вот такую малость:
Кроссовка с кляксой, словно крокодил.

Вдруг тенью промелькнул их силуэт,
Они прошли неслышно к маме в спальню.
Зачем туда отправился он с няней?
Ведь там, конечно, угощенья нет.

А палка оставалась у стола.
Я вылез рассмотреть её получше,
А у неё, гляжу, снималась ручка,
Внутри пустою палочка была!

Вернулась мама! На лице – испуг!
Исчезли кольца, бусы, серьги, брошка!
Я думал: он их спрятал понарошку,
Играя в прятки, этот нянин друг.

Вдруг к нам приходит снова тот артист,
А с ним зачем-то милиционеры.
Он говорит: «Ошиблись вы, наверно,
Я не был здесь, не я рецидивист.

Все ваши подозренья – ерунда!
Я невиновен, никаких сомнений,
Нет у меня пропавших украшений!
Я не был в этом доме никогда!»

Но я сказал, что это – нянин гость
С пятном на туфле в виде крокодила,
С ним няня утром в спальню уходила,
И у него была пустая трость!

Снял с палки ручку – это не вопрос –
Посыпались украденные вещи...
И сыщики мне дружно рукоплещут!
Сказали, что я юный Шерлок Холмс!

Он.

Привет, Петровна! Нам маячит счастье!
Хрущёвки, наконец, идут на слом,
Отдельные квартиры за углом
Как ветеранам нам подарят власти.

На старости хоть лифтом насладиться:
Здоровья нет с клюкою ковылять.
Как мучилась моя больная мать...
Не дождалась... Не вышла из больницы...

Дам отдых я натруженным коленям,
Когда из лавки доплетусь домой,
От радости теперь я сам не свой –
Не надо будет шлёпать по ступеням.

И жизнь пойдёт, как в двадцать первом веке,
Почувствуем удобство и комфорт,
И будет нам тогда доступней спорт:
Пешком до магазина и аптеки!

Она.

Чему ты рад? От страха я дрожу:
Вот лифт сломают разные мерзавцы,
Тогда пешком придётся добираться,
Я ж буду на десятом этажу!

Ты старую пословицу забыл,
Что переезд – хужей, чем два пожара?
На кой под старость лет такой подарок?
Тюки, коробки... просто свет не мил!

Я и сама, как допотопный шкаф:
Чуть тронь – и я рассыплюсь на дощечки.
Наш дом не вечен? Но и я не вечна.
Им не отнять моих законных прав!

Не сдвинусь со своих привычных мест,
Пускай приходят хоть с милицанером.
Я им ещё смогу попортить нервы!
Убей – останусь дома! Вот те крест!

Пока соседский продолжался спор,
Бульдозеры заехали во двор.

(На конкурс Седьмой пятницы: Африка.)

Как манят таинственные дали!
Раньше я представить не могла,
Что в чужом далёком Сенегале
Есть жена французского посла.

Говорят, что женщин нету краше,
С яркой неземною красотой,
Даже нашей продавщице Маше
Не сравниться с этой, то есть – той.

Ведь её прославил Городницкий:
У него, известно, тонкий вкус.
И хоть Сенегал совсем не близко,
Непременно в гости напрошусь.

Бард – он с нею был почти что рядом,
Песню спел, а дальше не пошёл...

Оценить охота женским взглядом:
А хорош ли муж её, посол?

Каким весёлым был бы вечер
В мой день рожденья! Просто – ах!
Но только хвастаться мне нечем,
Я грустно праздную в мечтах...
На мне клеймо: я – неудачник!
Но всё могло бы быть иначе:
Родился в День Победы Глеб,
А мог родиться в феврале б,
В День Космонавтов появилась
Сестра – вот ей всегда везёт,
Мой друг Никита – в Новый год,
А я с рожденья впал в «немилость».
Молчу о собственном числе
В год високосный, в феврале...

Сложнейший, нерешаемый вопрос!
Я заблудилась в паутине мыслей,
И полностью мозги мои раскисли,
Когда бойфренд решенье преподнёс:

Собрался он уехать навсегда
В Америку, совсем для нас чужую
Страну контрастов: нищих и буржуев,
Как нас учили в прежние года.

Зовёт меня с собой: он купит дом
С камином, даже с мраморным бассейном,
И там средь развлечений и веселья
Мы тоже, как буржуи, заживём.

Ну а второй любимый мой дружок
Клянётся, съев пол-литра без закуски,
Меня женою сделать новорусской,
Озолотить – всю, с головы до ног!

Я – вроде Буриданова осла,
Вернее – Буридановой ослицы...
Я в тупике! На что мне согласиться?
Пока что я ответа не дала.

Придумала! Рассеялся туман,
И виден стал маяк любви до гроба:
Я принимаю предложенья! Оба!
С бойфрендом я лечу за Океан,

А после ностальгично отдыхать
Я мчусь обратно, ко второму другу.
Обоим буду « верная супруга»,
А детям – «добродетельная» мать.

***
Вопрос решён: по мненью многих
Судей решительных и строгих,
Всегда есть выход идеальный,
Пускай немного аморальный!

Много деталей ушедшего быта
Стало историей, иль позабыто,
А украшал достопамятный быт –
Слово обыденное – дефицит.
Помню, примчалась соседка Светлана:
«Там привезли дефицит на Растанной!
Очередь я на двоих заняла!»
Срочно бросаю любые дела,
Сразу азарт появился и пыл,
Миг – мы среди возбуждённой толпы.
Что привезли? Да не знает никто.
Вроде – посуду, а может, пальто,
Шапки-ушанки, ботинки, ковры?
Объединяет единый порыв:
Все обсуждают, что там и почём,
Кто-то кого-то толкает плечом...
Очередь быстро сбивается в группки:
Первый счастливчик выносит покупки.
Импорт! Узорчатый коврик в сортир –
Модный дизайн современных квартир...
Час простояли! Как времени жалко!
Нам ни к чему, мы живём в коммуналке.

Как-то в нашем детсаду
дали новую еду:
повариха тётя Глаша
наварила чудной каши.
Если б я была одна,
всё бы слопала до дна!

Но сказал Степанов Боря:
«Эта каша – просто горе!»
И шепнула Нина Рите:
«Гадость, что ни говорите! »
«Что за дрянь!» - сказала Дина,
кашу шумно отодвинув.
Возмущались Ната с Толей:
«Что мы, поросята, что ли?»
Даже Маша-забияка,
сморщив нос, сказала: «Бяка!»
Я не стала есть совсем:
надо быть такой, как все.
Очень важно и весомо
выступил Гуревич Сёма,
прозванный «учёный кот»:
«Объявляется бойкот!»

Группу нашу наказали:
отменили игры в зале...

Мы на кухню заглянули –
кто-то всхлипывал на стуле:
там над выброшенной кашей
наклонилась тётя Глаша.

Очень грустные дела.
...А каша вкусною была...

На чердаке в картонном ящике
Нашла старинный реквизит,
Там все вещицы настоящие,
Такие классные на вид.

В атласной длинной юбке скомканной
Гляжусь в трюмо в полупотьмах,
Себя я вижу Незнакомкою
В том ресторане в Озерках.

А в шляпе с траурными перьями
Я так безумно хороша,
Что даже зеркалу не верю я,
Стою, любуюсь, не дыша.

В наряде выгляжу графинею,
Лишь нарушает колорит
Моя футболка ярко-синяя
С заветной надписью «Зенит»!

2011г.

Кошмар: я почему-то взаперти
без окон, без дверей, под низкой крышей.
Кричу-кричу, но голос свой не слышу,
и выхода никак мне не найти.

Как страшен мне дощатый этот плен,
как мал и тесен! Свет сочится в щели...
Затёртый иероглиф еле-еле
заметен на одной из серых стен.

За шиворот пыталось что-то влезть,
и копошилось где-то - сбоку, снизу...

На ужин, верно, надо меньше есть
и не смотреть до ночи телевизор!

Существуют же такие города!
Преступлений не бывало и следа,
И обычный житель, кем бы ни был он,
Соблюдает общепринятый закон.
Все трудиться рады, не жалея сил,
Чтобы город был уютен и красив,
Разногласий не возникнет никогда:
Там всё общее – и воздух, и вода.
Если ж злобный враг на город нападёт,
На защиту дружно встанет весь народ,
И не ссорятся, не спорят – все свои!
Эти граждане зовутся: МУРАВЬИ.

В который раз кошмарный этот сон!
Да, снами управлять мы не умеем...
Мне снилось, будто радужные змеи
Из тюбиков ползли со всех сторон.

Кармин и охра, кобальт и краплак
Сжимали туго плечи, руки, ноги,
Спелёнутый, как будто в пёстрой тоге,
Увы, не мог я вырваться никак.

Вмиг обессилев от пустых потуг,
Окуклившись, как гусеница летом,
Я замирал, прощаясь с белым светом!
И просыпался весь в цветном поту...

На краски избежав ненужных трат,
Я наяву фантазию смиряю:
Рисую чёрным - в центре или с краю
Прямоугольник… нет, пускай квадрат!

Я – светоч, я опора мироздания,

Отважен я всегда и дерзки смел.

Пусть создаются обо мне предания:

Мрак злобной ночи разогнать сумел.

Моё величие признали сами вы,

Как памятник красуюсь я не зря,

я – Символ Света, я недосягаемый,

Недаром всем и всё до фонаря!

Я учил козла считать:
Сколько будет дважды пять?
А в ответ он только «Ме-е»,
Не способен к арифме...

Но зато отлично даже
Разбирается в пейзаже,
Где лужайка, где гора –
Значит, любит геогра...

Вот такое наважденье,
Постесняюсь вам сказа...
Ощущаю целый день я,
Что за мной следят глаза.

Это ж просто наказа...
Всё мерещатся глаза.

Может, у меня шиза?

Наконец-то наш старый друг собрался жениться и, как всегда, оригинальничал: свадьба была назначена на 31 декабря и должна была праздноваться в лесу в снятой на всю неделю полуразвалившейся хибаре. Объявлено: явка обязательно с лыжами. Заманчиво, но у нас проблема - некуда девать трёхлетнюю дочку.
Моя мама сказала, что они с удовольствием заберут на праздники обожаемую внучку, но ёлку должна обеспечить я. А в те времена такого изобилия ёлочных базаров не было, ёлку надо было «доставать», к тому же настоящую, с запахом, а не какую-нибудь синтетику.
Нужно заметить, что наша девица, благодаря постоянно сияющим радостью голубым глазкам, розовым щёчкам и белокурым кудряшкам, была всеобщей любимицей большой коммунальной квартиры, где жили мои родители. Соседки называли её ангелочком и даже нередко готовы были посидеть с ней, пока бабушка была на работе, да и малышка была счастлива поиграть с ними.
И вот стоим мы с дочкой на трамвайной остановке. Холодно, сильный ветер, а нашего номера всё нет. И в тот момент, когда наконец-то показался долгожданный трамвай, дорогу нам преграждает обшарпанный автобус и мешает сойти с тротуара. Из открывшейся двери выглядывает странный небритый тип в облезлой кроличьей ушанке и спрашивает: «Ёлку надо?»
На дне драндулета лежит роскошная двухметровая красавица.
Я в растерянности объясняю, что очень бы надо, но везти такую большую ёлку в трамвае, а я ещё и с ребёнком…
«Далеко едете?» «Да нет, через мост, на Васильевский.» «А ну, залезайте!»
И вот мы вместе с огромной ёлкой подъезжаем к заветной парадной. Я пытаюсь заплатить и за «доставку», но дядька категорически отказывается.
«Вы – сущий ангел!» - вырвалось у меня.
« Мама, а это был настоящий ангел? – спрашивает малышка - Это ангел… Я - ангелочек... А я тоже, когда вырасту, такой буду, как этот дядя?»

Ты дивной отличалась красотой,
И это признавали даже стервы,
Но чтобы слыть среди красавиц первой,
Жестоко издевалась над собой:

В немыслимые красилась цвета,
Терзала брови и, страдая тяжко,
Ты сделала особую подтяжку,
Чтоб вечно сохранялась красота.

Но годы не обманешь всё равно...
Ты в зеркало глядишь: Венера, где ж ты?
Да, не сбылись заветные надежды,
Кинозвездою стать не суждено.

Всё рухнуло! Нет в прошлое пути,
Плетись домой, на счастье не надеясь...
Но ахнул режиссер: «Какая прелесть!
Прекраснее уродин не найти!»

И результат – такие пироги –
Все зрители в восторге! И поныне
Готовы поклоняться, как богине,
Ей в роли привлекательной Яги!

Подарок Ёлочке.
На стих "Пока" (http://litset.ru/publ/3-1-0-30154)

"Летела в душу через расстоянье.
Достигла и зациклила сознание,
До спазм, до боли, кровоизлиянья:
"Любимая, пока!"

***
Короткая и ёмкая строка
Звучала для меня немного странно:
Ведь у меня другие были планы
На продолженье нашего романа
Но ты сказал: « Любимая, пока!»

Я не хочу быть милой «на пока»,
А что потом? Спасибо за признанье.
Я не приемлю даже «до свиданья»,
Пусть близкое маячит расставанье,
Но я любви достойна на века.

Твоя любовь – дешёвое драже,
Я – не «пока», ты для меня – «уже»!

(Конкурс омонимов - шляпа)

Перед грибниками я снимаю шляпу:
У друзей-мальчишек очень зоркий глаз,
Я ж брожу по лесу мишкой косолапым,
И в моей корзинке пусто каждый раз.

Но сегодня утром у знакомой рощи,
Где гулять без толку я давно привык,
Вижу: с бурой шляпкой, бархатной наощупь,
На меня с улыбкой смотрит… боровик!

Бережно срезаю эту драгоценность,
С нежностью любуюсь! Что за красота!
Нет меня счастливей нынче во вселенной,
Ведь осуществилась давняя мечта!

Я тупая шляпа! Скрыть ошибку сложно,
От стыда краснею, как на срезе гриб.
Боровик желанный оказался ложным,
И в глазах мальчишек я навек погиб!

( Песенка о хорошем настроении из к/ф "Карнавальная ночь", композитор А.Лепин))

Выглянул в окошко – осень на исходе,
Значит, наступает праздник Хэллоуин.
Разрисуйте лица, привидений вроде,
Пошалите в этот праздник, он такой один.

Даже дождик, без сомненья,
Огорчить не сможет вас,
И хорошее настроение
Не покинет ни на час.

Выберу побольше тыкву на базаре,
Вырежу два глаза и весёлый рот,
А внутри зажгу я маленький фонарик,
И тогда улыбка тыквы к людям перейдёт!

Эта тыква, без сомненья,
Наградит улыбкой вас,
И весёлое настроение
Не покинет ни на час!

Если ж в подворотне, дав разок по тыкве,
Облегчит карман ваш мрачный господин,
То не поднимайте очень громкий крик вы –
Может, это просто шалость в праздник Хэллоуин.

Хоть такое ограбленье
Огорчить сумеет вас,
Но хорошее настроение
К вам вернётся через час.

Жалко, не осталось на конфеты грошей,
Как теперь отметить сладкий Хэллоуин?
Вспомните, как много есть людей хороших,
А такой грабитель гадкий – он всего один.

Вы поймёте, без сомненья,
Тот поступок – не беда,
И хорошее настроение
К вам вернётся навсегда!

Вошли гадалки нынче в моду –
Сакральные познали коды.

Достав заветную колоду
Из допотопного комода,
Она сказала: «Жди погоды!
Хотя в морях не видно брода,
И пусть волна до небосвода,
Сойдёт однажды с теплохода
Твой друг, вернувшись из похода!»

Я от заката до восхода
Сижу у моря, жду погоды…
Дождусь… Какие наши годы?

Я не простое привидение,
Я – гордый благородный лорд!
Своим кровавым преступлением
Сумел прославить древний род.

Но вместо тривиальной казни мне
Домашний выбран был арест,
Вердиктом судей чётко сказано:
Стать ужасом окрестных мест.

И каждый вечер в час назначенный (с)
Являть я должен облик свой,
Сопровождая криком, плачем, и
Шум создавая, звон и вой.

За триста лет ареста нудного
Мне не положено УДО,
Вся вечность – тупо беспробудная,
Как гамма: До и снова До.

И чтобы снять с меня заклятие,
Найдётся ль хоть один из всех,
Чтоб посочувствовать, понять меня?
Тогда простится страшный грех.

И вот свершилось! На свободе я,
Но окончательно сражён:
Всё счастье – жалкая пародия,
Я стал в реальности бомжом.

Нет привидению пристанища,
Всем безразличен, словно пыль…
Плыву я облаком растаявшим
Обратно в замок Кентервиль…

Мечты сбываются! И вот
Пошли мы в шлюпочный поход!
Июль. Карелия. Волшебная пора…
Но летней не было жары:
Дожди, и злые комары
В палатках ужинали нами до утра…

От мошкары нам не уснуть,
Но брат, нас собирая в путь,
В рюкзак отличный реппелент засунул нам,
Достала тюбик в темноте
И густо смазала я те
Места, которые доступны комарам.

А утром выхожу на свет,
Меня встречает громкий смех,
Друзья кричат: «Пойди, умойся, наш Пьеро!»
Как в маске, шея, лоб, щека –
Наощупь вынула рука
Зубную пасту, а не крем от комаров!

2010г.

На Антиподы (бумага+вода+лестница)

На лестнице нашей у самого входа
Висит объявленье про счётчик на воду.
Придётся поверить, иль вовсе менять
Тот счётчик, который стоит у меня.

Но чтоб не создать неудобства народу,
Всего на часок отключают нам воду,
Заботятся местные власти о нас:
Займёт процедура один только час.

Когда же труды завершатся на деле?
Сидим без воды уже третью неделю,
С огромной кастрюлей иль просто с ведром
Плетёмся к соседям в приветливый дом.

Бумага у входа потрёпана очень,
Лишь слово едва прочитается: счёт-чик…

Нагло хвасталась соседка,
Что стрелять умеет метко,
Утверждала: верит твёрдо,
Что, шутя, побьёт рекорды,
Мол, не мелкая шрапнель,
Поразит любую цель.

Надоело это слышать:
Ведь не прыгнешь выше крыши.
Мы с подружкой так хотели,
Чтоб попала мимо цели.
Зря не будем тратить слов –
Ненавидим хвастунов!

Наконец, настало время,
Но мишень-то, к счастью, в шлеме.
Угодила в каску точно
И… разбилась на кусочки!
Нет, соседки нам не жаль,
Но кому вручать медаль?

Не снаряды ж мы, не пульки,
А обычные сосульки.

На конкурс:Седьмая пятница - 171: летний дождь.

Он - ста семидесяти однолетний дождь,
Смотря с чего считать, с какой эпохи.
А до Потопа ливни были плохи?
В статистике дождей подобных не найдёшь.

Возможно, это номер ливня за окном,
А послезавтра будет и двухсотый?
Сам Зевс, как видно, взялся за работу,
И ночью льёт вовсю, и многократно днём.

Ведь в наше время мало-мальски умный дождь
Считается гарантом урожая,
И роль свою отлично понимая,
Он летом жарким, а не осенью пойдёт.

А этим летом льёт и льёт, как из ведра,
В сплошные реки превращая лужи,
Дожди в июле точно были хуже:
Не затопляли всю планету, как вчера.

Но этот, как спортсмен, хотел достичь вершин,
Чтоб золотые заслужить медали,
Но струи все чуть-чуть перестарались,
И номер проиграл «Сто семьдесят один».

Сегодня позвонили из Собеса,
Путёвку в санаторий прочат мне,
Там устранят проблемы с лишним весом
И вылечат болячки на спине,
Они сумеют укрепить здоровье
И жизнь продлить стремятся на года.
Вот нужно только сдать анализ крови,
Чтоб врач направил. В общем, ерунда!

Как в сказке! Повезло ж на самом деле!
Теперь к врачу - лишь заказать талон.
Бывает же счастливый понедельник!
Звоню-звоню, но занят телефон…

Во вторник, невзирая на погоду,
Я еду в поликлинику с утра,
Но ждёт меня большая «козья морда»:
Врач на учёбе. Вызвали вчера.

Вот в среду получила направленье
И рысью - в процедурный кабинет.
Людей там, как в поленнице поленьев:
Конца и края очереди нет…

Сдала в четверг, а в пятницу анализ
Готов уже! Ну, слава всем богам!
Недаром всю неделю я старалась!
Звоню в Собес: сейчас приеду к вам.

Но голос объясняет мне знакомый:
«Неделю ждём, от Вас ответа нет.
Путёвку Вашу отдали другому,
Перезвоните через пару лет.»

Зато теперь, живая еле-еле,
Избавилась от всяческих хлопот,
И у меня семь пятниц на неделе,
И воскресений тоже, и суббот!

На конкурс "Тёмная лошадка", омоним - шишка.

Немало мной набито шишек,
Но снова лезу на рожон.
Я постоянно «третий лишний»,
По жизни – просто пустозвон!

Один прославленный френолог,*
Мой лысый череп изучив,
Сказал: «Карьерный рост недолог,
Вот шишка «икс» - императив!

Такая шишка – доминанта,
Что обеспечит твой успех,
Ты свыше наделён талантом
Быть лучше всех, главнее всех!

Ты будешь важною персоной:
Политик или генерал!»
Императив – чудное слово –
Мне путь блестящий предрекал.

Но шишки из меня не вышло,
Я обманул судьбу свою…
Теперь ведро кедровых шишек
Я на базаре продаю.

*Френолог, или черепослов – псевдоучёный, определяющий
способности человека по выпуклостям на черепе.

У портового ресторана,
возле моря, среди гуляк,
незнакомка со взглядом странным
и одетая кое-как,
на клюку свою опираясь,
смотрит в старый бинокль морской –
тщетно ищет глазами парус,
неизбывной полна тоской...

Пристань шумным кипит народом:
кто заденет ее, кто толкнет,
а она все глядит на воду,
на беспечных чаек полет.
Ветер треплет седые космы,
хлещет дождь, или шпарит зной,
не оставит старушка пост свой,
предначертанный ей судьбой.

Много лет пройдет или мало,
но с годами - вера сильней,
что появится парус алый
и ее постаревший Грэй.

2013г.

Конкурс Музыкальной шкатулки (на мотив песни "Гадалка" из к/ф "Ах, водевиль, водевиль...")

Ежедневно меняется мода:
Нынче принято сбрасывать вес,
И теперь этой моде в угоду
Нам диктуют, что есть, что не есть.
К чёрту водку, закуску и торты,
Меньше булочек и шашлыков!
Занимайся усиленно спортом
И тогда будешь вечно здоров!

Советы эти так важны,
Послушайте нас, люди –
Лишь фрукты-овощи должны
Присутствовать на блюде! (2 раза)

Если кормят в гостях на халяву,
Ты, зубами скрипя, откажись,
Надо быть идеально костлявой,
Чтоб увидеть шикарную жизнь.
Позабудь про обед и про ужин:
Худощавые дамы в цене,
Если хочешь богатого мужа,
Пусть еда тебе снится во сне!

Советы эти так важны,
Послушайте нас, люди –
Лишь фрукты-овощи должны
Присутствовать на блюде! (2раза)

Я ж люблю шашлыки и котлеты,
Ем и утром, и "после шести".
Не желаю казаться скелетом –
Да и вширь не боюсь подрасти!
Точно знаю, что правильный мачо
Предпочтет меня выдрам любым!
Мужики просто мыслят иначе:
Пышно-мягкое нравится им!

А перед сном, докушав торт
И закусив эклером,
Я про диеты и про спорт,
Совет приму на веру. (2 раза)

На конкурс "Темная лошадка", омоним - побег.

Я в детстве грезил выдуманной мною
Далёкой экзотической страной,
Бамбуковою рощей под луною
И пагодою с крышей золотой.

Страну я представлял конгломератом,
Как Индия, Китай, Бутан, Непал,
В мечтах я был то принцем, то солдатом
И подвиги, конечно, совершал.

Уверен был, что места нет прекрасней
Такой страны - волшебный рай земной!
Но вдруг узнал об изуверской казни,
Что в древности свершили б надо мной.

Там плотно прикрепляли чужестранца
К побегам нежным – быстро рос бамбук –
А выбраться не думай и пытаться:
Назавтра – пригвождённый страшный труп…

И в ужасе от этой перспективы
Из юности я совершил побег!

Теперь я поседевший и плешивый,
И мне всего милее белый снег.

В школе в нас пихают знанья
Так, что пухнет голова.
Это просто наказанье –
Помнить трудные слова.

Новых терминов я сразу
Не запомню никогда…
И заходит ум за разум –
Вот такая ерунда!

Глухо с памятью, как в танке,
А с учёбой – перебор:
Вот обычная баранка
По науке будет «ТОР».

Подсказала мне Светланка:
«Ты скажи наоборот,
Если дам тебе баранку,
Ты её отправишь в «РОТ».

Перестану быть мишенью
Для насмешек с этих пор:
Знаю способ превращенья
Слова "рот" в баранку "тор"!

Рот раскроют спозаранку
Пролетарии всех стран,
Спросят: Как зовут баранку?
Нет, не вспомню… Я – баран…

Заброшенный случайным ураганом,
Достичь мечтая полуночных звезд,
На архитраве храма-великана
Вдруг одуванчик маленький пророс.
Он к великану стебельком прижался,
От ветра и от робости дрожа,
Но счастлив был, что гордо отражался
В рубиновом квадрате витража.

Как часто нас захлестывает счастье,
При мысли, что к Великому причастен!