Ни слов, ни музыки на дне анабиоза…
В непрочный шаткий мир пришла зима.
Настало время жечь в ладонях звёзды,
вдыхать лиловый выстывший туман,
пить ветреную мглу, глинтвейн бессонниц,
беспечно шить идеи не по росту
и прятать ворох строк от посторонних.
Смотреть, как тишины чернеет остов,
как множится в пространстве заоконном
поток минут – летящих, невесомых,
смотреть на снежный пепел бесконечно,
как буквами заледеневшей речи
причудливый узор ветвей застыл.
Впадать в тоску как в долгое похмелье,
где в лабиринты льда уводит вечер,
а темные причудливые ели
надменно-колко смотрят с высоты.
Растить под снегом странные цветы,
которые не вырвать, не сломать.
Считать шаги и слышать голоса,
Стучаться в опустевшие дома.
И падать в тишину.
А зимний сад
лежит огромным неподвижным миром,
спит, пахнет ладаном и миртом
и ждет, когда взорвутся небеса.

Осень - злой некрофил-ботаник,
Нападает на безоружных…
Мой ботинок - худой титаник -
Утопает в глубокой луже.

Бесконечна домой дорога,
Там – привычный ковчег дивана…
Там, за сумраком сонных окон,
Стихотворная ждет нирвана…

Не до песен в глухом болоте,
Если в слякоти вязнет лапоть…
А погода слывёт нелётной -
Значит, будем учиться плавать)))

Смотреть на мир сквозь треснувшую призму
И равнодушно рассуждать, что лучше –
Молчать, искать, бороться, верить в случай?
Летят во тьму, как скомканные письма,
Сентябрьские растрёпанные тучи.
Раскачивает ветер стебли истин…

Течёт, клубится небо цвета сажи...
И каждый вечер что ни сон, то вещий.
Всего лишь год – как изменились вещи,
Слова, поступки, лица и пейзажи.
Как трудно на просушку память вешать,
Как дорога вчерашняя пропажа.

Как глупо ждать, что в ночь реальность канет.
Как призрачно судьбы мелькают спицы.
Как больно и нелепо становиться
Травой, водой, листвой, холодным камнем.
Рассеянным дождём, осенней птицей,
Немым письмом у вечности в кармане.

Единожды солгав – на время не надейся,
Не жди, что повезёт, когда всплывёт обман.
А что, ведь все мы врём - так глупо, так по-детски...
Но как потом темна сознания тюрьма.
И пусть всего лишь раз, и пусть ошибка в прошлом -
Нелепость, ерунда, такой в программе сбой…
И пусть лишь эпизод, невольно, не нарочно -
Как прежде, не поймёт обманутый тобой.
И не согреет он теплом своим, как чайник,
В объятиях больной безрадостной зимы.
Не говори: «прости», не говори: «случайно»,
И не проси потом доверие взаймы.

Разворачивать в потоке строк
Разноцветные обёртки слов...
Образов беззвучный диалог,
Красок догорающих тепло –
Если на листе белым-бело.

Искренне, безудержно, легко
Вспыхивать в камине тишины...
В акварельном всплеске облаков –
Птичье беззаботное арго
Солнечной и ветреной весны.

Почерком изменчивым лететь
Наугад, без правки. Замирать
Светом на невидимом холсте.
Верить неслучайной красоте...
Хоть и нет пера, и лист - экран.

Беззвучно рос нависших туч кулич,
Дрожало потемневшей лужи зеркало,
Как будто атмосферный Дэвид Линч
Снимал свой фильм… и эхо сны коверкало.

Включались тени в странную игру...
Шагнув к стене, слепой фонарь сутулился.
И порванной бретелькой на ветру
Метался провод над пустынной улицей…

Едва заметный брезжил свет в домах
За окнами - приподнятыми веками…
Сгущался стивенкинговский туман…
Дрожало потемневшей лужи зеркало…
.

антиподы-125 "бретелька-зеркало-кулич"

Подходишь сзади, закрываешь мне глаза…
Я узнаю твои холодные ладони...
Ты ничего не вспомнил, не сказал -
Но я тону в молчании бездонном.
Ты – друг и враг, ты - шарлатан и врач,
Ты бьёшь и лечишь, ранишь и жалеешь.
Ты стал чужим и близким не вчера,
Ты был всегда – таким, а я взрослею.
Ты – ключ и дверь, ты – лестница и дом
В другой, забытой жизни, где случилось
Все по-другому. Помнишь о другом?
Когда как лист могла слететь личина…
Ты – в парке одинокая скамья,
Ты – еле уловимый шелест веток.
Ты ходишь рядом, плача и смеясь,
Ты – ночь, и дождь, и обречённый ветер.
Ты – путь, когда почти не слышен стон,
Когда идёшь – и в сторону ни шагу.
Ты – выбор, самый страшный и простой.
Ты сразу страж и узник,
Август.
.

Мир изменился – притих, накренившись холодным летом…
Думать хотелось, что все обратимо – но это длится…
Знаешь, порой, просыпаясь, не верю, что я жива.
Знаешь, какими кровавыми стали теперь рассветы,
Знаешь, какими безумными и незнакомыми – лица,
Какими больными, ненужными и мучительными – слова?
Знаешь, как в сизом, застлавшем сердца и дороги дыме
Горько и странно, и страшно, и безнадёжно
Знать, что уходит надежда, покой и тепло…
Вот она – та черта, за которой мы будем другими,
Вон оно – то, что принять, осознать и простить невозможно,
Вот оно – непроглядное дно, абсолютное зло.
Знаешь, в этом кромешном всеобщем армагеддоне,
Где в страшные чёрные стаи сбиваются души,
Падают самолеты и взрываются поезда,
Есть только мгновенье и хрупкие стены дома,
Есть что-то внутри, что огнём и мечом не разрушить,
И вера, что тьма, заслонившая небо – не навсегда.
.

.

Там, где долины цвета янтаря,
Под безмятежным солнцем сентября
Течет на запад сонная дорога.
Там бродит ночью чёрный дровосек,
Там на ветвях висит паучья сеть
Из дней и слов - но ты её не трогай.
Там шаг за шагом - шатки и легки,
Теряясь от касания руки,
Идут к реке рассеянные тени.
Там бесконечны склоны, горы, лес…
Там скомканной строкой ложится след.
И дальней птицы беспокоен тенор.

.

Уже не вспомнить, не простить,
И что-то умерло...
А где-то – свет в конце пути,
А здесь лишь сумерки.

Спешат беспомощной толпой
В мирки никчёмные
Не заслужившие покой
И обречённые.

Кромешных туч нависла гарь,
И гулким вечером –
Аптека, улица, фонарь
И холод вечности.

И знаешь, хочется кричать,
Но губы сомкнуты.
И нет ни боли, ни врача,
А есть лишь комната,

Где ты не помнишь ничего,
И крыши города...
Где станешь пылью через год –
А может, шорохом?
.

.

Фонарный свет в слепом окне дрожит,
А ты опять не спишь - тебе привычно
Искать себя - и находить чужих
В кромешной тьме за рамками приличий.

Куда бежать из гулкой темноты,
Кого хранить из них, кого бояться?..
...И множишь невозможные черты
С кривой улыбкой мрачного паяца.

Там, за чертой - спокойно и тепло,
А здесь - ветра и видимость плохая...
И не собрать морские камни слов -
В чужих руках тускнеют, высыхая...

.
Иллюстрация: Adam Howie, The Disintegration of God (Распад Бога)

.

Как трудны и опасны порой дороги,
Знает каждый родившийся человеком…
Столько дел и намерений у двуногих…
Мой удел – быть котом и сидеть на ветке.

Мне смешны предрассудки их и наветы
И так просто читать в тёмном небе знаки
Зимним вечером, если сидишь на ветке…
Вечер тих и незрим собеседник-ангел.

– Знаю всё, ведь родился котом я чёрным…
Почему же ты грустно молчишь, Хранитель?
Почему мне всё кажется – к обречённым
С тонких пальцев твоих утекают нити…

Слишком тонок там лёд и тревожны души…
Ты никак не удержишь их, не поможешь.
Им привычно бежать, никого не слушать…
И квартирный вопрос их испортил тоже.

Так безумна пустыня их ледяная…
Сколько их – на поверхности из акрила…
И не стоят они, ты же видишь, знаешь –
Белизны твоих безмятежных крыльев.

– Да, они предсказуемы, это верно.
Суетливы, болтливы, себялюбивы…
Бестолковы, пусты и горды безмерно…
Но чего мы добьёмся, скажи, добив их?

Да, ты прав – ни за что большинство погибнет…
Отодвинься – мне чудится запах серы…
Но поверь – и они могут быть другими.
Иногда – если их отпустить.
Проверим?
.

Картина: В.Румянцев

Беды скучают без нас...
А. Ахматова
.

В светлом далеком краю, где дожди и лето,
Беды скучают без нас – допоздна скучают,
Ходят к порогу встречать и шептать нелепо,
Ждут за столом c пирогами, рассказом, чаем.

Пишут нам письма – с ошибками, как умеют,
Не отправляют – там нет и не будет почты.
Просто хранят. И когда вспоминать не смеешь -
Скомканно снится тревожный, неровный почерк.

Знаешь, способны тебя отыскать однажды
В мире, где ты обречён, осужден и заперт,
Странно знакомые беды - друзья и стражи
С полными боли, тоски и тепла глазами.
.

«В действительности всё не так, как на самом деле»
(Станислав Ежи Лец)

Так бывает – вплывает море
Прямо в окна, и вносит бурю.
И на волны с упреком смотрит
Твой ушастый ручной снусмумрик.

Подсознательно понимаешь –
Все не так, как на самом деле.
Но безумны метели в мае
И бездумны ветра в апреле.

Безрассудны шторма и зимы
И в тревожную полночь канут
И ручные твои дельфины,
И дожди, и слова, и камни…

Кто останется ждать рассвета?
Были бесы - теперь иконы…
Только бред, и огни, и ветер…
И холодные взгляды комнат.

Эстонский цирк – невиданное шоу,
Калейдоскоп событий в ритме джаза -
Факир, удаву скормленный большому,
Бубнит внутри, растягивая фразы.
Жонглер попал тарелкой в обезьяну,
Эквилибрист задумчивый в астрале,
А бедный клоун так напетросянил,
Что был толпой забросан чем попало…
Орут вослед ушедшему с позором:
Придурок, сделай рожу, мол, попроще…
И, завернувшись в плащ гипнотизёра,
В углу храпит похмельный дрессировщик.
Скучают экзотические звери -
Улитки на арене, черепахи…
Конферансье слегка пришиблен дверью,
А мима взгляд бессмысленно распахнут -
И сам он странен, точно под наркозом,
И обновляет каждый час гримасы…
И так же не спеша меняют позы
Зависшие под куполом гимнасты.

…Народ, проснувшись кое-как в антракте,
В буфете подкреплялся торопливо,
И решено там было смеха ради
Ред булл плеснуть парням эстонским в пиво…

.............................................................

Сколько ж вас - гадов, пишущих хорошо!
Так бы поубивала.
Ракель Напрочь

Множатся сотнями гадов ползучих строки –
Страшно становится, сколько вокруг поэтов!
Образом, рифмой, строфой норовят потрогать…
Пишут и пишут – спасибо же им за это!

Душами пишут, а я вот, наоборот –
Левой ногой без каких-либо там прелюдий…
Мой неизменный принцип – «и так сойдет»,
И, графомани своей не стесняясь, в люди

Макулатуры снова тащу мешок
И бормочу по пути с недовольной рожей:
Сколько ж вас – гадов, пишущих хорошо...
Только вот нас, упырей – на порядок больше!

Оригинал: С. Черкесский, "Нескладушки"
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/157116/

За окном остатки лета,
Всё как будто хорошо.
В блюдце тлеет сигарета.
Лёгкий дождичек прошёл.
За окном смеются где-то.
Мысли катятся мячом,
И не сходятся ответы,
И вопросы – ни о чём…
Запиваю крепким чаем
Горьковатый сизый дым,
И опять рассвет встречаю...
Хорошо быть молодым!
Растворилась тьма неслышно,
Спать ложиться не спешу.
А стихи опять не вышли,
Пусть. Я просто подышу…

Пародия:

«За стеклом» торчим неделю,
Курим, ссоримся и ржём,
План и транки на пределе,
Делим белый порошок.
Прежде прятал нас от камер
Горьковатый сизый дым,
Нынче стрёмными зверками
Перед зрителем сидим.
Под уютный хруст попкорна
Мысли катятся мячом,
То, кайфуя, смотрим порно,
То болтаем ни о чём.
Ход видений нескончаем,
К потолку плывём, легки...
Волны счастья нас качают,
Хорошо быть никаким!
Растворился мир неслышно,
Но не сбыться миражу…
Улететь на Марс не вышло,
Встану, снова подышу…

Оригинал: Радоснова Елена "Дыра в заборе"
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/154623/

Мистический аспект дыры в заборе –
Подобие окна в другую жизнь.
Вы можете не верить или спорить,
Но Петербург уже давно стоит.

Дыра в заборе, как магнит для взгляда.
Да ну, чего там, звездные миры!
Мы проникаем в тайну за ограду
Предчувствием открытия полны.

Дефект в заборе. Маленькая дырка.
Но как же расширяет горизонт.
Что важно: не забудьте про улыбку,
Когда вахтер к вам сзади подойдет.

Пародия:

Широкие дороги и проспекты
Не признаёт пытливый вольный ум,
Наш рок - под распоясавшимся ветром
Брести во тьме на ощупь, наобум.

И гордо лезть, кряхтя, в дыру в заборе,
Плевать потом на рваные штаны...
Зато какие там, поди, просторы,
Какой отрадой дали там полны!

И премся на нездешние поляны,
Не веря в то, что мистики там нет,
Что назовёт потом скотиной пьяной
Нас под забором растолкавший мент...

Исходник: Александр Ланге "На закате опадают лепестки":
http://stihi.ru/2007/07/09-2095

На закате опадают лепестки –
Твой букет уже остался во «вчера»,
Мы достанем наши лучшие манки,
Чтоб приманивать пугливые ветра

Если ластятся котятами они
И мурлычут – значит, вечер на двоих,
Ты мой западный в ладонях сохранишь,
А восточный на груди моей притих

На каминной полке слоники следят,
Как играет пламя отблесками в нас,
Ты допьёшь кармин Мерло, котята спят
И придумывают нас в кошачьих снах

Пародия:

На закате отцветает конопля -
Значит, ночью будет собран урожай.
Побредём навстречу солнцу, и земля
Нас не сможет вертикально удержать.

Если кажутся котятами ветра -
С ними вместе помурлыкаем и мы.
Запад, юг, восток... попробуй разобрать!
Облака над нами, глюки или дым?

К горизонту строем слоники идут,
Полетим за ними следом косяком...
Докури и двинем... точно, нас там ждут.
Что, летать уже не можется? – ползком...

.

Что под водой? – никогда не дано угадать,
День или ночь, неподвижный песок или небыль?
Лодки разбитые, ставшие сном города?
Призраки рыб или то же притихшее небо?

Можно сбежать, окунуться в тревогу дорог,
Но прорастаешь корнями в устойчивый остров.
Молча смыкает ладони невидимый бог
И над неровностью рифов качаются звёзды.

Что в глубине – потерявшие курс корабли
Или рассеянно светит июльское солнце?
Будешь ли так же спокоен вдали от земли,
Если мирок твой нечаянно перевернётся?
.

Так символично разбилась ваза…
Лежат осколки – еще живые.
Смету чуть позже, куда деваться…
Но как бездомно в душе – впервые.

Сползает мир в бесприютность окон,
Навстречу небу, тоске и ветру,
В холодный сумрак в прихожей бога...
…А где-то ниже сомкнутся ветви.

Продрогших листьев сорвутся стаи,
Отступит старого дома призрак,
Маяк фонарный вдали растает,
Во мгле исчезнет балкона пристань.

Так символично разбилась ваза,
И сожалеть о потере поздно.
Так все уходит, к чему привязан,
Так покидает последний воздух…

Бескрылка — разновидность интеллектуальной игры, стихотворная загадка особого рода.

Представляет собой небольшое стихотворение, как правило четверостишие, из которого удалена часть текста (чаще всего последняя строка). Эта удалённая часть текста должна являться крылатой фразой или словосочетанием, известной строкой из стихотворения или песни, которую и надо отгадать. Название «бескрылка» дано из-за нехватки в её тексте крылатой фразы. Её и требуется восстановить.

1. В пoвceдневнoм тeчeнии днeй нeрвный cрыв oбеспечен.
Будни тянутcя серым потоком, покой только снится...
Дел полно, как всегда, неотложных - и снова под вечер
[голова моя машет ушами, как крыльями птица.]

2. Под вечер в чёрном-чёрном парке
В лицо швыряло листьев стаи...
Летели искры, как при сварке...
[Люблю грозу в начале мая.]

3. Полно воришек, нет на них закона...
В трамвае нынче всё подряд снимают.
На выходе из тесного вагона
[Счастливые часов не наблюдают.]

4. Теперь другие времена и нравы,
Невосприимчива к поэзии толпа...
Вот банкомат единственный исправный -
[К нему не зарастет народная тропа.]

5. В те времена одной тебе был рад,
Любил тебя и угощал попкорном...
Нет, не де Сад внушил нам, а детсад -
[Любви все возрасты покорны.]

6. На экзамене препод
Мрачен был и коварен:
«Вот, ребята, мой метод:
[Каждой твари - по паре.»]

7. Поэт зимой на крыше, нем, как рыба,
Сидел, не в силах разомкнуть замёрзших губ...
Немудрено - [а вы ноктюрн сыграть смогли бы
На флейте водосточных труб?]

8. Факс испорченный рабочий
Шлет упорно скрытый мат...
[В каждой строчке - только точки,
Догадайся, мол, сама...]

9. Творить всегда, спонтанно, без усилий,
Ни дня без строчки – это приговор…
[Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор.]

10. В палате нет свободных мест –
Наполеон, Макиавелли,
Шекспир, и Пушкин, и Дантес...
Среди дебатов и дуэлей,

Битья о стену головой
И санитаров грубой брани -
[Нет, я не Байрон, я другой,
Ещё неведомый избранник]

«Тех нет объятий, чтоб не разошлись, как стрелки в полночь…»
И.Б.
.

Неизбежно пришло затмение, ветром шорохи унесло…
Мы устали растить сомнения и бродить в лабиринте слов,
Где углы переулков скошены, черепично-горбаты сны,
Разбегаются тени кошками, тайники чердаков тесны.
Беспокойно-крылаты форточки, безучастно-темны дворы…
И осталось - дойти до черточки персонажем немой игры.
Мостовая ползет потерянно, умирают вдали огни…
И ни холода, ни доверия в круге света, где мы одни.
Ты с усмешкой - бесстрастной, сдержанной - отступаешь, и взгляд - клинок…
Между нами – тоска кромешная, расстояние – в жизнь длиной.
Предсказания, совпадения, споры, сотни дурных примет…
Эта встреча и сожаления – лишь безумие, лишь момент.
Обозначит потом бессонница – что спасти, что пустить на слом…
В полночь пылью миры становятся, дремлет старый притихший дом.
Исчезает обман, как водится, спешно прячется в щели свет…
Точно стрелки часов, расходимся… видишь, нас, как и прежде, нет.

.

Если что-нибудь и осталось,
Всё моё, даже рыбий хвост.
Раздвоиться змеиным жалом,
Вглубь дышать, вширь смеяться, в рост...

Евгения Райзер
.

Тонкие нити – вглубь, в непостижимый мир,
К людям, домам, вещам, взглядам, словам, причинам...
Город меня поймал сетью дождей, квартир,
Или сама сплела прочную паутину?

В синюю ночь плыла, не разбирая снов,
Стыла, дрожала, свет окон и лиц теряла...
Ржавый крючок в груди – повод залечь на дно,
Только ещё страшат горечь и боль финала.

Тихо шурша, ползла, жёг и душил песок...
В спутанной тьме травы сбрасывать кожу легче.
Но оглушит, сомнёт, сунет меня в мешок
Время – бесшумный враг и змеелов извечный.

.

и лица их давно экрана шире,
и каждый – псих...
политики опять в прямом эфире
из глаз чужих

соринки вынимая, врут безбожно -
война, пиар...
моя страна – шагреневая кожа,
все мельче дар...

разорванные лозунги и флаги,
и произвол,
трибуны - точно мусорные баки,
и камни слов,

что снова кем-то брошены небрежно -
не в глаз, а в бровь.
и где-то здесь потеряна надежда,
и будет вновь

народ в холодном утреннем тумане,
с похмелья зол,
предвыборную воду обещаний
пить, как рассол.

...И снова, как тогда, во тьме кружатся совы
И бродят, как тогда, туманы по земле...
И тени черных скал недвижны и суровы,
И обозначен путь в холодной полумгле.

И призрачно здесь все – и замок этот старый,
И черная скала, и озеро во льду…
И в сумраке ночном ожившие кошмары,
И тени наших снов, воскресшие в аду...

.

Ты – это грусть и молчание строк,
Ты – это пыль незнакомых дорог,
Ты – это холод бесцельных годов,
Ты – это серый туман городов,
Ты – это сумрак осенних дождей
Ты – это лица случайных людей,
В каждом – твои проступают черты,
Каждый из них, даже я – это ты...
.

Ночь на небо набросила
Траурную мантилью.
Воздух пропитан осенью,
Запахом мокрой пыли...

Фонари одноглазые
Замерли вдоль дороги.
В небе – искры алмазные,
А на душе – тревога...

Нас только двое в этом странном мире,
Все остальные – это просто тени.
(Ведь правда, невозможно заподозрить,
Хотя б на миг, что все они живые?)

В чужих глазах ловлю я отраженье
Твоё. И исчезает время,
И мне уже не больно оттого,
Что мы с тобой друг другу безразличны...

.

Срываемся во тьму листвой осенней
В холодную и ветреную ночь,
И, до земли не долетая, исчезаем.
Мгновенья перелистываем вновь
С тоской, уже не в силах удержаться
Ни за одно. И остаёмся дымом
Во времени, став смутной чередой
Печальных и ненужных повторений
Самих себя, началом и концом.
Теряя очертания - летим,
Подхваченные ветром...

.

Он исписался. Он теперь в жюри,
Жесток, придирчив и брезгливо-мрачен,
Рифмованное судит попурри,
Презрения к поэтишкам не пряча…

Разносит их творенья в пух и прах,
С коварством кобры, цепкостью пираньи,
Разборы пишет, нагоняя страх…
Ни дня без стычки, ни строки без брани…

Бесчинствует и режет без ножа,
С привычным хладнокровием Пилата
Разбор полётов конкурсных верша,
Немилосердно йаду льёт крылатым…

Мешает людям произвол сатрапа
Словами необдуманно сорить,
Беспечно множить косяки и ляпы…
Он исписался. Он теперь в жюри…

.
.

*"Он исписался. Он теперь в жюри..." - О.Николаева.
для "Полетов с классиками" ПКП.

Нездешним ветром подметёт бульвар, светлеющий наутро...
Не тронет память кто-то мудрый, пустив процесс на самотёк.
Пригладит осени утюг – ольхи растрёпанные кроны,
А флегматичные вороны во сне отправятся на юг.
Зонтов потоки поплывут навстречу зимней летаргии...
И мир, и мы уже другие, мы – бессюжетность наяву.
И хоть посеребрил мороз пути, проложенные чётко,
Сомненья гложет червячок: ужели всё это всерьёз?

.

Если копья ломать и перья –
Не поднимут к вершинам крылья.
Непредвиденные потери -
Пепел в облаке серой пыли.
Кем ты станешь – стеной, мишенью,
Эпилогом, строкой неровной?
Сколько нужно пройти сражений,
Сколько вылить чернильной крови,
Сколько раз мимоходом ранить,
Скольких скомкать в боях бумажных,
Чтобы стать равнодушным к брани,
Чтобы стало – за что – неважно,
Чтобы в кожу вросли доспехи,
Чтобы молча считать потери,
Чтобы слышать не крик, а эхо
И незряче ломиться в двери,
Чтобы верить - в потоке истин
И монетой не стать разменной,
Чтобы знать, не бояться риска
И в тумане бессвязных мнений
К бесполезному компромиссу
Продираться кривым зигзагом -
Сквозь тревожные дебри смысла,
Беспредел непечатных знаков…
Гуманизм безнадежно выжжен
В хаотичной словесной чаще…
Бессознательной цели – выжить
Больше нет и звучит все чаще:
«гады, монстры, дубы, кретины»,
«Отвали» и «усохни, плесень»…
Узнаваемая картина –
Страх и ненависть в Стихолесье…

Оригинал: Н.Даниш, "Какие девушки..."
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/156968/

Какие девушки гуляют в Интернете!
Посмотришь - прямо завидки берут.
И гложет мысль: к чему надежды эти?
Забудь и отвернись – напрасный труд.

В твои года ты им не интересен.
У них своих проблем – не перечесть!
Но снова - оп-па! – кто-то в «Аську» лезет.
Нет, это без сомнения, болезнь!

Рассудок вмиг убит надеждой вздорной,
Из серии несбыточных надежд…
Да знаю я! Все возрасты покорны!
И я покорен тоже, хоть ты режь!

Стихоотклик:

Какие девушки гуляют в Интернете!
А после вдруг присмотришься – мужик…
А как шалят, как завлекают в сети
Лирической беседой для души!

Стремясь во всем дойти до самой сути,
Однажды осознаешь: нежность - роль,
Под маской леди добродушно шутит
Зеленый, толстый и веселый тролль…

Рассудок вмиг убит, и нет надежды
Стать избранным и выйти с ней в астрал…
Теперь в сети, друзья, бываю реже –
Хоть режьте, я заядлый натурал;)))

Оригинал: Артём Заболотин "так и надо"
httр://www.grаfomаnov.net/poems/view_poem/161338/

Тебе к лицу широкозадый стан.
Как карамель, ты плюхнулся в текилу.
И я в лесу с загашника достал
То ли ремень, то ль вервие без мыла.

Простёрнув жмень, какой-нибудь барсук
За повода тебя уводит в замки.
А я ремень, накинувши на сук,
Лечу куда-то к чёрту на тарзанке.

Избыток чувств сменяется другим.
Мне за весной и лето заурядно.
Я не грущу. К чему "снедать" мозги?
Ты не со мной, а значит, так и надо.

Пародия:

Как чуден твой широкозадый вид,
Ты так мила и пьяно-карамельна!
А я достал тяжелый дробовик
И по друзьям твоим палю с похмелья.

Ты мне дала однажды... по рукам,
А я не сдался, не забыл обиду.
С тех пор не раз ты била дурака,
А я привык унылым быть и битым.

Любовь как хмель рассеялась, как дым,
С другой бисквитно мне и шоколадно.
Я не грущу... и ты теперь с другим
Текилу глушишь... так ему и надо:)

"Ушла невесомостью грустною прочь" - Андрей Качубо
http://stihi.ru/2008/01/03/1686

Ореховый полог волос мне твой снится.
Изящные стрелы тенистых ресниц.
Игриво в хрустальных бокалах искрится
Шампанское, пенною радостью лиц.

Перчатки по локоть. Волшебною тайной,
Любимых тобою осенних цветов,
В окне, обнажённою розою чайной,
Скользнул силуэт ароматом духов.

Ты сказкою в жизни моей промелькнула.
Мелодией искр в новогоднюю ночь.
Любовь навсегда в неизвестность шагнула.
Ушла невесомостью грустною прочь.

Пародия.

Невнятно-мечтательный, грустно-небрежный,
Изящно-тенистый, волшебно-игривый,
Изысканно-легкий, задумчиво-нежный,
Искрящийся сказочных нот переливом -

Мой слог... Это вечное, тихое чудо,
Не меркнет рожденная мною звезда...
Ничто в никуда перелью, ниоткуда
Вернувшись и вновь уходя в никуда.
.

Я на стул похожа перевёрнутый,
Слушаю шумящий в чаще ветер,
Приношу чертям чернила чёрные,
А еще - за чудеса в ответе.
.
.

Я – ужас, летящий на крыльях ночи,
Удав, уползающий в глушь бесшумно,
И узник из камеры одиночной,
И угол, в котором сгустился сумрак…

Если приметы читать не умеешь, выдумай –
Что там за облаком – лестница в небо, обман зрения?
Там – горизонты, тепло и прощение выданы,
Здесь – холода и сезонной тоски обострение,

Зимние сны, пустота и продление в сумерках
Танца смертельного с лёгким шарфом заката…
Тянешься к свету – и тянет в себя безумие,
Где невесомые двери ведут куда-то…

.

оБЛИЦовка-100, тема:

"задаются понятия, которые нужно использовать
в стихе в точно том порядке, в каком они заданы.

Вот эти понятия:
***
Что-то высокое
Что-то красное
Что-то лёгкое
Двери"

Кот Фырик был когтист и мелок,
Игрив, прожорлив и пушист.
Легко взбирался, точно белка -
На шкаф, и штору, и карниз.

Под утро грохотом бестактно
Тревожил комнатную тишь.
Любил охотиться на тапки
И на компьютерную мышь.

Из кухни гнали - до заката
В гостиной все подряд крушил...
Летели на пол диски, кактус,
И книги, и карандаши.

Под вечер уставали лапы...
Тогда с урчанием нахал
Улиткой сонной полз под лампу
И ненадолго засыпал.

Под вечер заползает тьма, как вор, в квартирный мир, потерянно притихший,
В карманы, тапки, книги, телефоны, бездонных кресел странные ковши,
В скрипучий шкаф, и в стол, где только сор, и в паутиной тронутые ниши,
И даже в щели ветхой, полусонной, нечаянно простуженной души.

И, хмуро нависая за окном, зовут к себе многоэтажно дали,
И фонари качаются, как кобры, уже почти готовые к прыжку...
Но ты приходишь в обомлевший дом, улыбчив, близок, голоден, реален,
И свет их глаз, сощуренных недобро, оставит лишь неясную тоску.

.

Можно эхом - в дом пустой,
Можно в луже стать звездой
Или жить букашкой мелкой
Под растрёпанным кустом.

Можно легковерно - в сеть,
Можно просто не как все,
Можно сумасшедшей белкой
Задохнуться в колесе.

Можно – в небо на пари,
«Да» и «нет» не говорить,
В мир нести привычно тело
И не помнить, что внутри.

Или – в стену кирпичом…
Что останется потом –
Снег, как лист – безлично-белый,
Или стих мой ни о чём?..

______________________________________

"Я тебя нарисую красками..." Дмитрий Фесечко
http://stihi.ru/2007/06/23-2293

Я тебя нарисую красками,
Опущу в воду кисточку,
Обведу твои контуры ласково
Пальцами не совсем чистыми...

Я возьму эти тюбики с красками,
Наведу на палитре радугу,
Вдруг тихо поверю в сказку я,
И в тебя, и в любовь, и в романтику.

Наконец затаив дыхание,
И нервно собравшись с мыслями,
Я начну рисовать и шептать тебе,
О том, как это немыслимо.

Почерпну я огонь из радуги,
Превратится он в твои волосы,
Пусть завидуют злые фанатики,
Все равно я не слышу их голоса.

Твои губы из мака красного,
Я создам все той же кисточкой,
Чтоб от вкуса его опасного,
Не отвыкнуть и не укрыться мне.

Лепесток я возьму из радуги,
Молодой, нежный и розовый,
Я им щеки румянцем обрадую,
Пусть завидует памятник бронзовый.

Блеск воды превращу в глаза твои,
Заточу там его навеки я,
Чтоб глядеть на него сквозь мечты свои –
Нереальности отражения.

А внизу все той же радугой,
Напишу "Вечно люблю тебя",
И, закрыв глаза наглухо,
Я мечтающе застрелю себя.

______________________________________

Пародия.

Сочиню тебе эту сказку я -
Пусть завидуют злые фанатики.
Нарисую тебя по-разному –
Не пугайся, доверься романтику!

Мне, чьи пальцы не очень чистые,
В голове – беспорядок творческий...
Не нужны мне ни краски, ни кисточка -
Твой портрет ими только испорчу я!

Обо всём забыв от волнения,
Я раскрашу реальность унылую,
Подарю тебе эти сравнения -
Мне метафор не жалко, милая.

Я возьму у луны свечение,
Лепестки и огонь - из радуги,
И теней неземные видения
Водопадом цветов обрадую.

Волны моря в глазах заплещутся,
Побегут по ним звездные лучики.
И мечты огонёк померещится -
Без него ничего не получится.

На таинственном сумрачном берегу
Нарисую озёр сияние,
Наведу на палитре радугу
И создам, затаив дыхание,

Нечто легкое и незримое -
Лишь игрою воображения...
То не сон и не бред, то мечты мои –
Нереальности отражения...

А потом... соберусь я с мыслями…
И закрою глаза себе наглухо...
И без дрожи, контрольным выстрелом –
В третий раз зарифмую радугу...

______________________________________

"Жирафы никогда не просят о помощи..." Александр Примак
http://www.stihi.ru/2007/04/10-2594

Стоит ли то, что имеют меня,
Всего того, что имею я ?
Как тихо сказать "ненавижу тебя!"-
Слоняюсь без цели от соль до ля...

Бросаюсь то в стену, то сквозь нее,
Застряла душа в последней главе:
Жизнь или смерть, может, среднее -
С поклоном вопросы в моей голове...

Затянуто сердце кровавой вуалью
И хочется длинно жирафом завыть,
Изгрызаны раны злобной пираньей
И вечная тема - не быть или быть...

Пародия.

Пираньи-мысли в моей голове
Как тигры по клетке, носятся.
Пыряют, как эти, шорьки по наве.
Мелькают, шуршат, и возятся.

Бросаюсь то в стену, то сквозь неё,
То мимо. Какая разница?
Привычно давно головой битьё,
Опасней - душой пораниться.

Зачем не проходит моя печаль?
Зачем мои нервы опять шалят?
В кустах не случайно стоял рояль –
Слоняюсь без цели от соль до ля...

И хочется просто вопить от тоски...
А вы, господа, грозившие
Расправою мне за мои стихи,
Как воют жирафы – слышали?

Временный мир – нелепость,
Что ни судьба – то казус...
Ветрено стынут годы,
В Лету камнями – числа.
В бездну несётся небо,
В сердце немеет август.
Нужно отбросить гордость,
Чтобы понять – нет смысла:

В ступор впадать по чётным,
Близких менять на дальних,
Стряхивать мух в котлеты,
Складывать заморочки.
Нет ни высот, ни чёрта,
Мир до тоски банален...
Август – изнанка лета,
В памяти долгий прочерк.

Фасадов лица – как немой упрек,
Квадратное безумие прохожих...
Небес невнятно-серый потолок
И ветер, пробирающий до дрожи.

В потоке повседневной суеты
Ни боли нет, ни места для надежды,
Трудней стирать случайные черты
И, просыпаясь, оставаться прежней.

Другая, потерявшая рассудок
В сомкнувшихся ладонях октября,
Я вспоминаю иногда о чуде,
Судьбу за каждый миг благодаря.

В зеленоватом зеркале воды
Потерян берег.
Оттенки неба ярче и мечты,
И проще верить,

Что не о чем и незачем просить -
Всё мимолётно.
В рассеянную ветреную синь
И беззаботность

Шагну, порог переступив легко
Начала лета.
Неуловимы тени облаков
И блики света...

Расплавленное золото плывёт
По водной глади.
И сумрачно-тиха, наоборот,
Ветвей прохлада.

И память - только незаметный след
Из ниоткуда.
И растворится в солнечном тепле
Души простуда...

наш беззвучный ночной разговор -
зазеркалье размноженных окон,
их давно нерешенный кроссворд.
одиночество рядом – жестоко,
безнадежно проигранный спор.

дождь со снегом, привычный минор,
тишины обречённое ретро.
темнотой обезличенный двор.
незаметными каплями с ветром -
понимания слабый раствор.

повторения стен, этажи...
на ходу подбирая ответы,
по-другому придется решить,
изменяя условия... светом
заполняя квадраты души.

Небрежно сплетаются тонкие линии,
На лица ложатся прозрачные тени...
В нездешний пейзаж, перечерченный ливнями,
Приходят герои миров-сновидений.

Влетают, как блики - немые, счастливые,
Подходят, врастая в тебя незаметно,
Сливаются с ветром, холмами, долинами
Под небом другим, где ни боли, ни смерти.

Сюжет аниме не имеет значения,
Теряются дни, имена и события...
Шагнуть бы в раскрашенное измерение
И в ярком безумии плыть по наитию...

Поверивших отчаянно и слепо -
Обступит пыль, обнимет бездорожье,
Обманет покосившееся небо
И встретит поле, выстланное рожью.

Где, точно души, разбегутся тропы
И встанут, как немые стражи, сосны…
И ровно сто шагов, а дальше – пропасть,
И прорастать в простор небесный поздно...