Первая подборка была опубликована здесь

Вторая подборка была опубликована здесь

Третья подборка была опубликована здесь

Четвёртая подборка была опубликована здесь

Пятая подборка была опубликована здесь

Шестая подборка была опубликована здесь

Седьмая подборка была опубликована здесь

Восьмая подборка была опубликована здесь

Девятая подборка была опубликована здесь

От составителя подборки: конечно, конкурсы были разными - сложными и простыми, многочисленными (по количеству участников) и не так чтобы очень. Все приведённые ниже произведения победили в этих разных по параметрам конкурсах серии "Седьмая пятница". Вы можете отметить, что некоторые произведения рекомендовались редакцией (у них есть "пёрышко" на авторских страницах).
 

Седьмая пятница - 271: бабье лето

СветланаПешкова. Запоздалое

Любовь давным-давно меня не жалует
ни пряником медовым, ни кнутом.
Приходит бабье лето запоздалое.
И снова бабье счастье – на потом
отложено,
припрятано,
отсрочено.
Когда стихает лета жаркий ритм,
в мой дом приходит гостем одиночество,
чтоб ни о чём подолгу говорить.
Я с ним привыкла завтракать и ужинать,
смотреть в окно,
не спорить,
не роптать.
А ночью понимать: уже не нужно мне
ни пряника,
ни мёда,
ни кнута...
Я каждый день клянусь себе прогнать его,
но снова не хватает слов и сил.

Пошли мне, бабье лето, счастья бабьего.
Что хочешь за него потом проси.
 

Влад_Деми. Зреет виноград…

Зреет чёрный виноград, ловит солнце.
Осень тёплая пока, бабье лето.
Полосатая оса возле вьётся,
Очень хочется осе пообедать.

Беззаботная пора отпускная
Промелькнула, как стрела, и пропала.
Улыбаюсь, о тебе вспоминая,
И жалею, что тебя было мало.

Смех, звенящий ручейком, блеск улыбки…
День безумен, ночь нежна, утро сонно…
И на коже золотой солнца блики,
И твоих счастливых глаз цвет зелёный.

Ходят в море корабли, реют чайки,
Пляж песчаный, и волна бьётся пенно –
Снимок памяти моей, чёткий, яркий.
Я вернусь туда опять непременно.

Всё хорошее летит, словно ветер.
Потянуло холодком – осень всё же.
В травы выплеснув росу, входит вечер,
Словно этот виноград чернокожий.
 

АлексейИрреальный. Не сжигайте листву так лихо!

*Так положено. Так логично.
И сжигаются те, что опали...
Но остались в них песни птичьи
и привязанность к синей дали.

Так естественно: ветер шалый
порезвился в цветастых клёнах.
Вот и "бабья пора" пропала...
Дым прощания - вновь солёный.

Хоть от логики этой тошно -
не умру от поры безликой,
но пожалуйста, если можно,
не сжигайте листву... так лихо!*
 

Седьмая пятница - 272: грибная

Марго. Отпуск в деревне

Дождливо… Третий день подряд
всё льёт и льёт, стучит по крыше.
И, видно, водяной заряд
не скоро кончится. Лишь мыши
шуршат в углу да старый кот
со мной здесь скуку разделяет —
я в отпуске, в деревне. Вот
чем выбор кончился. Не знаю,
кому претензию послать, —
хотелось ведь покоя, воли,
по тропкам солнечным гулять,
ловить стрекозок в чистом поле.
Нет, лучше б в Турцию, туда,
где всё, как говорится, в кассу.
Но, право слово, господа,
устала от народной массы.

И что в итоге!.. Но дожди,
наверно, кончатся когда-то,
проя́снится — тогда, гляди,
пойдут грибы, пусть хоть опята.
Насобираю я любых,
пожарю с маслицем, с лучком и
устрою праздник на двоих —
коту и мне — в скрипучем доме.
И в кресле в сумеречный час,
хлебнув наливочки вишнёвой,
в мечтах я утону под джаз,
пропетый старой радиолой.
 

Ирина_Архипова. Закрыть глаза

Закрыть глаза и в памяти с трудом
средь сотен знаменитых репродукций
найти одну, забытую давно,
и ненадолго снова окунуться
в осенний день, где тихая печаль
желтела на уставших листьях клёна.
Глубокой балкой обрывалась даль,
и каждая тропа была знакома.
Журчала в речке тёмная вода,
в ней отражались кроны сосен, небо,
косые балки старого моста
и мы с тобой, спешащие к обеду
с корзинкой крепко пахнущих опят,
с надеждой на уютный тёплый вечер...
Вернуться бы на много лет назад –
жаль, не был день в календаре отмечен.
 

Седьмая пятница - 273: ярмарка

Ольга_Альтовская. Ярмарка

Если пресытились буднями пресными –
Нынче на площади ярмарка с песнями,
Гости, торговцы, ряды с зазывалами,
Море товара и лавки с развалами!

– Что вам? Томатов, огурчика свежего?
– Не проходи! Подходи! Не задерживай!
– Масло топлёное!..
– Крендели, бублики!..
– Коржики – для уважаемой публики!

– Девушки, бабушки, дяди, племянники!
Рядом с разинями ходят карманники.
Деньги считайте! А плохо запрячете –
Не досчитаетесь, горько заплачете!

– Тут из Иванова гости нечастые:
Ситцы на выбор и шали цветастые!
– Яблоки местные!
– Персики сочные!
– Прямо из Турции – сласти восточные!

– Что там за сборище с переполохами?
– Соревнования со скоморохами!
Звонкая, жаркая в солнечном платьице
Ярмарка ярко по площади катится.
 

Седьмая пятница - 274: картина

Nikolaich. Эфиопское

Живёт в саванне грустный слон,
он в осень по уши влюблён -
под шорох капель по ночам
мечтает в Болдине скучать.
В пустынях, жарких и сухих,
в слоне рождаются стихи:
о лужах с тонким льдом к утру,
о жёлтых листьях на ветру,
об обнажении лесов...
И в дальний край мечтой несом
он видит, словно наяву,
как тучи по небу плывут,
и помнит, будто не во сне,
холодный дождь и первый снег.
Но вот беда - в сухой пыли
теряет рифмы исполин,
и в царстве рыжего песка
всё зеленей его тоска.
 

Александра_Одрина. Слоник

Шили мы с сестрой слонёнка
из цветастых лоскутков.
Шёлк свернули трубкой тонкой:
вот он, хобот, и готов!
Уши сделали из плюша,
из шнурка — весёлый хвост.
Из чего же сделать туло-
вище — это вот вопрос?!
Мы нашли на полке шляпу —
то что надо для слона!
Всё равно ведь летом папе
шляпа вовсе не нужна.
Взяли мы с сестрой иголку,
нитку вставили в ушко.
Шили прочно, шили ловко -
получилось хорошо!

Только закрепили шов -
слоник встал да и пошёл.
 

Вика_Корепанова. Сегодня было холодно с утра

Сегодня было холодно с утра.
Деревья посылали травам письма.
Остывшие осенние ветра
Упрямо щекотали черепицу.
«Пришла очарования пора»,--
Сказал бы классик. Я же мыла кисти
И чувствовала: близится хандра
И сумерек озябших вереницы,
Когда ты хочешь с кем-то созвониться,

А связи нет. Всё чаще рядом ночь,
Исполненная снов и мистицизма.
И хочется самой себе помочь
Избавиться от всевозможных «-измов»,
Украсить скатерть белой бахромой,
Закончить прошлогодние эскизы,
Наладить интернет беспроводной;
И видеть небо радужным и чистым,
И луч, заснувший в листьях золотистых...

С холста мне улыбнулся пёстрый слон
И, кажется, пошевелил ушами.
Наверное, в распахнутый балкон
Невидимые силы надышали.
Но не расскажет под окошком клён
О сущности картинных аномалий,
Он утомлён, почти что опьянён
Неумолимой свежестью туманной.
...Октябрь уходит, холодает рано.
 

Сергей_Кодес. Слоны летят

Мне видятся ночью цветные слоны,
Летящие плавно по небу.
Свободны, как птицы, как ветер, вольны,
Неважно – пусть быль или небыль.

Слоны летят, слоны летят и хлопают ушами!
Цветным слонам я очень рад, лететь бы за слонами.

Лишь тот, кто увидел цветного слона,
Сумеет попасть без билета,
Туда, где слоновья цветная страна,
Где рыжее солнце и лето.

Слоны летят, слоны летят в страну свою слоновью. –
За клином клин, за рядом ряд – цветное поголовье.

Скормлю я горбушку цветному слону,
Он съест её прямо с ладони
И мне подмигнёт, я ему подмигну,
Горбушка – король в рационе!

Слоны летят, слоны летят, и я лечу за ними,
Слонам я друг, слонам я брат, мне «слон» – второе имя!

Защита от грусти – цветные слоны,
Они подставляют мне плечи,
Надёжны в беде и, как братья, верны.
Хоть редки, но радостны встречи.

Слоны летят, слоны летят на юг – туда, где лето.
Цветным слонам я очень рад, и вам пою об этом...
 

Галия. серый слон

быть как детали
мелкие… везде,
везде, везде для них
найдётся место…
но ты велик, ты высмотрен, задет,
и осень жмёт, не спрятаться в ней, тесно.
ты неуклюж, заметен, хоть и сер,
напрасно яркий цвет сменил на серый
в надежде, изменившись, быть, как все,
не изменив повадкам и размерам.
…быть как детали
мелкие, как те,
которые нечаянно теряют,
быть неприметным
в чьей-то пустоте
и, никого ни в чём не ущемляя,
случайно находиться тут и там -
на радость всем!
и быть необходимым...
так думал слон, кивая в такт шагам.

неся своё тепло в большую зиму,
не замечал он синего дождя,
вдогонку припустившего вслепую.

а дождь осенний, в снег переходя,
смывал с него всю серость наносную.
 

Седьмая пятница - 275 - СТРАШНАЯ

Владимир_Алексеев. Метель в Петербурге

       ...когда замираешь от ужаса
       на площади Мужества... (С)

Когда ледяная Нева от шуги пестра,
и гложут Петрополь метели буйные страсти,
по Марсову полю скитается тень Петра,
уже безлошадная, памятная - отчасти:
ведь памятник грозный отлит не ему - коню,
и шуба с плеча благодарной Императрицы -
копытному другу, а Пётр гуляет ню,
и только Евгению в строгом мундире снится.
Метель завывает и прыгает во дворы
с изящною грацией нежно-снежного барса.
Бредёт император, гляделки его добры,
он пастью бескровной старается улыбаться.
Но всё же сочувствия в бронзовом теле нет,
слезу не пустить, не доплюнуть до урны смачно,
и встречному кренделю Пётр басит: "Привет!
Сымай-ка шинелку, нечаянный друг Башмачкин!"
А утро забрезжит - пора приличных особ,
теснится по Невскому публика занятая...
Глядит полисмен: на участке его - сугроб:
снежинки пушисто Акакия заметают...
 

Галка_Сороко-Вороно. Ночной кошмар

Кошмар: я почему-то взаперти
без окон, без дверей, под низкой крышей.
Кричу-кричу, но голос свой не слышу,
и выхода никак мне не найти.

Как страшен мне дощатый этот плен,
как мал и тесен! Свет сочится в щели...
Затёртый иероглиф еле-еле
заметен на одной из серых стен.

За шиворот пыталось что-то влезть,
и копошилось где-то - сбоку, снизу...

На ужин, верно, надо меньше есть
и не смотреть до ночи телевизор!
 

Ира_Сон. В городе N

Я была в этом городе, полном церквей, магазинов и парков.
Я гуляла по улицам, грелась в кафе, покупала подарки,
Улыбаясь прохожим, ловила в ответ удивлённые взгляды.
Протекали неспешно ручьи из людей, леденяще-нарядных.
И порой в этом городе, древне-наивном, размеренно-строгом
Мне хотелось уехать — душой и нутром ощущалась тревога:
Что-то спит под землёй, нереально огромным болотистым студнем,
И дыханием сонным баюкает жителей, преданных будням.
Никуда не бегут, ничего не хотят в забытье бесконечном,
Отдавая оброк из желаний и жизней голодному нечто.
Я не знаю, когда и откуда взялась эта странная гадость...

Если будешь поблизости — милости просим!
Но лучше не надо...
 

Люся_Мокко. О тех, кто падает с небес

На каменном полу замёрзла тень,
пугливый свет её изгибы лижет.
Стихает скрежет бронзовых задвижек,
шаги шуршат, и тьма ползёт за тем,
кто ближе.

За дверь никто не выйдет до зари,
а утром бросить тень свою – не выйдет.
Кто прежде был живым – по капле выпит,
посмевший крикнуть – ранен изнутри
навылет.

И мы не дышим, воздух вытек весь,
в пустых пространствах даже сны – пустые.
Слова и мысли льдинами застыли,
Но кто-то снова падает с небес…
Не ты ли?
 

Татьяна_Шкодина. Колыбельная Фредди Крюгера

Засыпай. Чем ты дольше противишься сну,
Тем быстрее в итоге уснешь.
Я всего-то ладонью тебя полосну,
Но воткнется в артерию нож.

Пальцы-лезвия лязгают, словно плетут
Для кошмаров тяжелую сеть.
Засыпай. И тогда через пару минут
Ты поймешь, как легко умереть.

Как свинцовые, веки…Тебя не спасти.
Ты увяз, словно муха в меду.
Засыпай. Я стою у тебя на пути,
В красный сумрак тебя уведу.

Сладок миг засыпания… Если не спать.
Не помогут ни кофе, ни чай.
Засыпай. Усыпальницей станет кровать.
Баю-бай, баю-бай, баю-бай…
 

Ира_Сон. Аленький цветочек (страшная сказка)

Алый бутон подрагивает во сне.
(Так иногда причмокивает младенец).
С каждой минутой — ярче, крупней, сочней...
Знаю: дождусь его, никуда не денусь.

Мне привезли его из-за трёх морей.
Сказочный дар сулили, и не задаром:
Вырастивший цветочек, что всех алей,
Вечное счастье выпьет с его нектаром.

Время! Ладонь порезанную печёт.
Капли стекают в землю, питая корни.
Стебель змеится, требуя: "Дай ещё!"
Сквозь дурноту и боль отдаю покорно...

Падаю в кресло. Алое пью вино,
Ем шоколад с гранатом, да мало толку.
От красоты остался почти что ноль,
Как от судьбы когда-то — одни осколки.

Время! Расцвёл! Протяжно дохнув гнильём,
Жадно меня хватает зубастой пастью.
Чаша внутри с нектаром... И, плавясь в нём,
Искрой взмываю в небо.

Ну здравствуй, счастье!
 

Олег_Юшкевичъ. город in…

Потусторонний мир существует, в этом сомнений нет. Вопрос лишь в том, насколько далеко от центра города он расположен и как поздно открывается. (Вуди Аллен. «Записки городского невротика»).
*
сумерки в городе… полуистлевшая тема,
мальчиком робким сидит на скамеечке страх.
кто-то, наверно, поставил на паузу время,
я же гуляю в окраинных антимирах.
улица Горького, кислые взгляды прохожих,
сладкая вата, киоски солёных газет.
мальчик, уже осмелевший, еще не безбожный,
переминается, смотрит и тащится вслед.
небо становится вольным наброском инь-яня,
тени – объёмно-ползучими, чем-то большим.
город – пустым… словно город завис и забанен,
люди – безличием, инфинитивом души.
дальше от центра – движение поту-сторонних.
странно, конечно, но в свете витринных зеркал
не отражаются макро- и микрорайоны,
но отражается лунный звериный оскал.
двигаюсь глубже. дворы–переулки-трущобы,
улица-щупальце прячется в черную синь.
страх опредметился, мир – содрогнулся, еще бы:
воздух пропах заколоченным словом «аминь».
вдруг наступила зима.
окровавился иней.
мальчик сидит на качелях, как будто, живой.
я вспоминаю, что видел его на картине -
жуткой, проклятой, где руки – защита его.
город исчез…
появилось бескрайнее поле -
сумерки нервных сознаний, ночей бытия.
господибожетымой! наконец-то, я понял:
вышеописанный "я" - это вовсе не я.
 

Седьмая пятница - 276: имбирная

Владимир_Алексеев. Имбирный человечек

В суете рождественской не вечен,
Кто подвешен к ёлочке на нитке.
Пряничный имбирный человечек
Скромно шепчет тихие молитвы:

"Пусть моё висенье будет долгим,
Но не до черствения сквозного.
Пусть на новый год на эту ёлку
Человечек явлен будет снова.

Пусть минует сон мишурный, модный,
Для бездомных сытостью обидный.
Пусть меня сгрызёт малыш голодный,
Не знакомый с пряностью имбирной."

Слышишь - там, за пористостью близкой
Пропечённой коржиковой кожи
Человечка пряничные мысли
С нашими мечтами очень схожи!
 

Седьмая пятница - 277: полеты во сне и наяву

Ирина_Архипова. Будучи мышью летучей

"Будучи кошкой, землю и небо
Ночью я вижу гораздо лучше."
(Инна Лиснянская)

Тянется к солнцу побег молодой сосны,
горький, смолистый запах тревожит ум.
Память исчерчена сотней дорог лесных.
Сколько в пути насчитала я полных лун?
Сколько за жизнь наловила я звёздных стай?..
Будучи кошкой, царапая бархат крыш,
к небу взбиралась, на самый заветный край:
сядешь у кромки – и словно уже летишь.
Слушала ветер и шёпот листвы ночной,
с тайной надеждой вцепиться комете в хвост...
Будучи мышью летучей, рвала покой,
резала воздух на сотни косых полос.
Жадно пытаясь достать до луны крылом –
чёрным по жёлтому, – круто срывалась вниз,
сквозь облака полусонные кувырком,
снова рискуя задеть головой карниз...
Будучи мамой, я твой охраняла сон,
в сказки вплетала белёсый прозрачный дым.
Мир миллионами звёздных лучей пронзён,
тысячи лет я мечтаю пройти по ним.
 

Ольга_Хворост. Ведьмочка

Дом, где она живёт, стоит на семи ветрах
и ежедневно с утра в любую погоду
выходит она во двор, говорит: Пора!
ловит попутный ветер и летит на работу,
иногда залетает в парк, если сперва решит
покружить у пруда, а потом уже над дорогой
обгоняет потоки ползущих строем машин,
чтобы не опоздать - в офисе с этим строго,
обгоняет директора похожего на контрабас,
гордо сидящего в синей своей Бугатти,
влетает в форточку, включает компьютер и факс
и превращается в обычную секретаршу Катю.
 

Ира_Сон. Первородная

Жизнь есть сон.
(с) Педро Кальдерон де ла Барка

...И, просыпаясь снова, лечу, лечу,
сбросив балласт, к божественному лучу.
Плачу, кричу от счастья, взмывая ввысь, —
что, дождалась, Вселенная? Ну, держись!

Сила! Свобода! Истинный рай внутри:
я всемогуща, Господи, посмотри!
...Липкой паучьей сетью — едва коснись —
ловит меня сансара и тянет вниз...

...Я родилась три тысячи снов назад.
Видела взрыв сверхновой, большой квазар.
Маленькой глупой искрой пришла сюда.
Пепел, зола... и всюду — вода, вода.

Я расщеплялась надвое от тоски.
Я чешую растила и плавники.
Я выползала в полымя из огня.
Ела других. Съедали потом меня.

Жадно вбирала новое, сон за сном.
Я танцевала с бубном в раю пустом.
Гибла в вине, в лавине и на войне.
Резала глотки. Резали глотку мне.

Жгли на костре. Топили. Бросали львам.
Чтили как бога. «Сватали» строить БАМ.
Шхуны, балы, гаремы, леса, дворцы...
Помнят меня и храм, и бродячий цирк.

Спросите, что я, дура, забыла тут?
Знает любой ребёнок: во сне — растут.
Мощь собираю в узел по угольку.
Верю: ещё один — и домой сбегу!

…И, прорываясь к жизни под шквалом чувств,
всем естеством от боли кричу, кричу:
запертой в новом теле, срастаясь с ним,
это вдвойне мучительно — помнить сны...
 

Седьмая пятница - 278: мокрый снег

Ольга_Альтовская. Мокрый снег

Поздняя осень – унылая плакса
С нами в пути. Неизбежное зло.
Мокрые хлопья, как белые кляксы,
Белят, слепя, лобовое стекло.

Тихо в салоне. Дорожная нега.
Дворники щётками стёкла метут.
Липкие щупальца мокрого снега
Тянет настойчиво облачный спрут.

Мне бы забыться в дорожном уюте,
Слушать, как двигатель тихо поёт.
Видеть, как небушко в поисках сути
Словно бы сбросить пытается гнёт,

Тщится добраться до солнечных истин,
Светлым, нескованным встретить мороз…
Так ли, похоже ли душу мы чистим
Мукой горючею, горечью слёз?

С гнётом на сердце живя, умирая,
Словно слепые, по полю бредём…
Только всё путь без конца и без края,
Слёзы и снег вперемешку с дождём.
 

Георгий_Волжанин. С утра мела позёмка

С утра мела позёмка - день как день
очередной, положенный, военный.
Меж утром и заснеженным "нигде "
погода ухудшалась постепенно.

Навряд ли мне когда-то позабыть,
Как ожидая бой зубами лязгал;
призывом, знаком близкой молотьбы
ракета освещала небо красным;

и зависала, словно бы во сне,
я взводом был и ротой, пулей, танком
бежал и полз, пятная мокрый снег,
выталкивая алое гортанью...

О сколько раз мне будет - бег во сне
и шаг вперёд: был снег, мела позёмка,
земля вставала дыбом, снег краснел,
бил пулемёт уверенно и звонко;

звал санитаров мёрзнущий солдат,
отчаянно по-волчьи скорбно воя...
Из зимнего, военного "тогда"
был вещий сон - я не пришёл из боя...
 

Седьмая пятница - 279: ЧЁРНАЯ

Ольга_Альтовская. Крестики-нолики

Дома сегодня сижу не от лени я,
Ажиотаж не у всех.
Сети расставлены. Мир потребления
Шумный справляет успех.

Пойманы души. Лукавый куражится –
Сколько успеешь – бери!
Смотрит, как мозг превращается в кашицу.
- В сети, друзья-дикари!

Валом стихия по маркетам катится,
Оптом метут дребедень.
Праздник безумия – чёрная пятница,
Душ оболваненных день.

Крестики ставятся, списаны нолики…
Куплены – и поделом!
Рады приветствовать вас, шопоголики!
В очередь за барахлом!
 

Седьмая пятница - 280: вспомним ноябрь)

Галия. Повторение непройденного

Из позднего трамвая, превозмогая дрожь,
себя не узнавая, к себе выходишь в дождь,
в ноябрь, во тьму (по лужам) со смутою внутри –
такой же, как снаружи…
За стёклами витрин
слепые манекены бесстрастны, как всегда.
Печаль бежит по венам, как по стеклу вода –
в беде сиюминутной не видится пока,
что эта тьма и смута до первого снежка.
Что музыка живая растёт из разных нот,
что в жизни не бывает падений без высот,
что горьких чувств наука любой душе нужна,
что музыка без звука зовётся тишина...
 

Селена. Не ноябрьское

Смотрит косо плаксивый, промозглый и злой ноябрь,
заставляет опять проходить ненавистный квест:
— Посчитай, – говорит, – сколько туч у моих небес,
сколько зябких дождей. Погрусти в тишине хотя б.
Поразмысли над бренностью хрупкого бытия,
пусть тоска потускневшей листвой шелестит в душе.

— Очень скучен, ноябрь, однотипный такой сюжет.
Одиноко тебе? Понимаю… когда-то я…
но не будем. Прошедшее – паданец и труха:
пересохла обида, рассеялась пыль-хандра.
Так не хочется заново жертвовать, умирать.
Обнуляю все чувства – открыта, пуста, легка.
Подари мне рассыпчатый сахарно-белый снег,
вечера тёмно-синие с примесью миндаля,
пёстрый город, способный радовать, удивлять
разноцветным свеченьем, как в самом роскошном сне.
Поменяй серость лужи на инея серебро,
(доконала унылая морось, приелась мгла).
Иногда надо бросить привычек ненужный хлам,
стать другим – ненормальным. Поставить вопрос ребром.
…Я куплю модный свитер и кремовый пышный торт.
Заведу, наконец-то, щенка, откопаю клад.
Если хочешь, гунди и оглядывайся назад.
У меня новый день.
Новый месяц.
И Новый год.
 

Ольга_Альтовская. Первый снег

Дремлет, уставший от ветреной блажи,
серый четверг.
Медленно-медленно пухом лебяжьим
падает снег:

сквозь паутину простуженных веток,
прячась во рвы;
белит неторопко рыжую ветошь
палой листвы.

Метит дворы, будто кот: осторожно,
словно стыдясь.
Тает. Мешается с жижей дорожной,
падает в грязь.

К вечеру сил наберётся и духа,
тропы светля.
К завтраку в россыпи снежного пуха
выйдет земля.

Но преждевременны метаморфозы.
Снег молодой
станет – как снега последнего слёзы –
талой водой.

Только всё кружится белая нега,
сказку даря…
Будто не знает, ещё не для снега
сны ноября.
 

Татьяна_Шкодина. Игры памяти

«Не говори со мной в такие вечера…»
(Владимир Набоков)

Семёрка, тройка, туз… Закончена игра.
Вмешалась дама пик, а с нею нет удачи.
Мне нравится молчать в такие вечера,
Когда унылый дождь со мною вместе плачет.

Семёрка, тройка, туз упали на сукно…
Но не было меня в далёком книжном мире.
…Осеннему дождю распахнуто окно,
Фантомы ноябрей гуляют по квартире.

В таком же ноябре, но много лет назад,
От горечи утрат искала я защиты.
Всё было и прошло. Никто не виноват.
Пусть память не солжет, что мы с тобою квиты.

Семёрка, тройка, туз… Я снова в дураках,
И поздний твой звонок не радует нисколько.
Не говори со мной – в словах таится страх,
И времени стекло дробится на осколки.
 

Георгий_Волжанин. Полуночный ноябрь слегка вампир

Полуночный ноябрь слегка вампир

Полуночный ноябрь слегка вампир
чуть слышимый, невидный, неподсудный
он здесь на кухне, где блестит посуда,
индийский чай, на блюдце - мёд, имбирь.

Мой друг, мой ультиматум, мой слуга,
недрёмный соглядатай неуместный,
по цифрам небом выданного жеста
неторопливо тикая ступай,

тревожный, ожидающий, пустой,
истративший себя на даты, лица
моих друзей - сумей остановиться,
когда я попрошу: " Пожалста, стой!"

Стучи дождём, иль снегом по стеклу,
безвременным обиженным скитальцем:
ты, я, и та - что держит в тонких пальцах
не чашку - ультиматумы секунд...

Мы с ней - вдвоём, мы вправе пить наш чай
желательно возможностям и судьбам,
пусть наша близость, всё - что нас погубит,
пусть будет. Стоп! Пожалста, назначай -

вердиктом гром прорвавшихся минут.
Пусть будет всё: пусть - мёд, имбирь на кухне,
пусть под иконкой огонёк не тухнет...
Ноябрь-вампир - уйми мою вину...
 

monterrey. Осенний шум

Небо осени, прежде синее,
потускнело, утратив цвет.
Я бреду сквозь туманы сизые
из заката в другой рассвет.

Под ногами пылится прошлое
и шуршит, прогоняя страх.
Лист последний, внезапно сброшенный,
дарит осень - моя сестра.

Уношу, хоть тоской пропитанный,
как закладку сберечь смогу,
ведь зима уже бьёт копытами
и привносит знакомый гул.

Я её прогоняю, белую,
собирая листву вокруг,
только что бы сейчас ни сделала,
время дарит свою игру.

Принимаю, внимая осени,
припозднившись, спешу, спешу
и в подол золотистой россыпью
насыпаю осенний шум.
 

Седьмая пятница - 281: посиделки

Михаил_Любавин. Простецкое

Ночь подкралась из-под крыши,
Не тревожа детский сон,
Чтоб за шторами услышать
Стук сердечек в унисон.

Пусть сопят дочурки в детской,
Пусть желтеет лунный диск…
По привычке, по простецкой,
Мы на кухне собрались.

Что еще для счастья надо –
Крепкий чай да тишина.
Мы с тобою с полувзгляда
Захмелеем без вина.

Пусть сопят девчонки в детской –
Мы на кухне посидим.
Так дожить бы по-простецки
До глубоких до седин.
 

Седьмая пятница - 282: четыре четырки

Николай_Рогалев. Библейские окрестности

Весною жизнь гораздо лакомей.
По всем оттаявшим углам
Бомжи с бродячими собаками
Свободу делят пополам.

В зеркальных окнах город множится.
Калейдоскопье лиц и спин.
Бредут бездомные двуножества
В компании безродных псин.

Луч золотой с лазурной скатерти
Упав, мне выдал невзначай
Их путь от свалки и до паперти –
От входа в ад до входа в рай.

По шкуре блохи растасованы.
Давно пропит нательный крест...
Живут бомжовые и псовые
Меж этих двух библейских мест.

Там денно, нощно, не набегами,
Раб божий твари божьей рад.
А та – породе человековой,
Хвостом виляет: «Как ты, брат?»

Компания по лужам хлюпает,
Пропойца стольник мой берёт.
Смеётся сука желтозубая,
А я грущу на кой-то чёрт.
 

Седьмая пятница - 283: магическая

Николай_Рогалев. Город варваров

Где старым шрамом лёг сухой ручей
И пьют июльский зной чертополохи,
Засыпан пеплом выжженных степей
Погибший город варварской эпохи.

Чей миг последний был отсчитан там
Ударами осадного тарана?
Но город нем, а путь к его вратам
Известен только старому шаману.

И он войдёт, движением руки
Преграды тьмы и времени разрушив,
А там лишь черепа да черепки,
Да ржа кольчуг, да брошенные души.

Шамана встретят запахи войны,
Заполнившие улицы и стены:
Удушливые – дыма и вины,
И приторные – тлена и измены.

Расскажет дух – хозяин тайн Земли,
Прижав к груди холодные ладони,
Что всех отсюда в небо унесли
Крылатые несёдланные кони.

…Уйдёт шаман. Сравняет время след,
Запутает дороги в мир сакральный,
И город снов, преданий и легенд
Накроет степью – маской погребальной.
 

Люся_Мокко. Стокгольмский синдром

Ты меня сконструировал по магическим чертежам
из твёрдых пород дерева и цветного фарфора.
Чуткими пальцами
по моим
ниточкам
пробежал
и, приладив на крестовину, решил, что я готова.

Потом научил не бояться яркого света в глаза,
непристойных выкриков и презрительного смеха.
Я – кукла…
не подчиниться тебе нельзя.
И сердца у меня нет, и вместо души – прореха.

Но вышло, что кукольное ничуть не меньше болит,
а нити давно превратились в натянутые аксоны.
И деревянно-непослушное тело,
неживое на вид,
по-настоящему умирает, не издав ни стона.

Но однажды я осмелею и швырну себя в небосвод,
оборвав
все
нити
в порыве сумасбродном.
И не лги про марионеток, мой кукловод…
Я свободна!

…Поднимаюсь всё выше, и тускнеет твой взгляд.
Ты – кукловод без куклы.
Не видишь меня?
А зря.
 

Седьмая пятница - 286: начало

Логиня. В начале было слово

В начале, как обычно, было слово.
Оно влекло в прекрасное «потом»,
И в нём ничто не предвещало злого –
Ни смысл, ни тон.

Потом из слова вызрели тирады,
Гремевшие со сцен и баррикад, –
И становилось в нём всё меньше правды,
Всё больше – правд.

Бежали дни... Уже немногим позже,
Неся потоки грязи и воды,
В борьбе за правды слово стало – ложью,
Слугой вражды.

Звучало слово яростно, набатно,
Зовя на смертный бой добра со злом, –
И шли – толпа на стаю, брат на брата
И мир – на слом.

В огне войны сгорали, как солома,
Надежды, человечность, хлеб и кров...
В начале, как обычно, было слово.
А после – кровь...

Спит снова чей-то брат под крышкой гроба,
И ненавистью полнится эфир.
Неужто нет такого слова, чтоб
 

Корзун_Светлана. Девочка в свитере

Девочка в свитере, на подоконнике, слушает заданного Мерканданте:
кисти изящны, кивают поклонники, спорят вальяжные альт и гобой…
А за окном полутьму мерят шагово драпо-суконные арестанты,
между конвойных сугробов сбиваются в плотно-затылочный сумрачный строй.
Девочку в свитере, жёлтом и жёстком, связанном матерью «на отвяжись»
мучают гланды — хлеб ранит бороздно, и несуразная взрослая жизнь.
Мучает мальчик в бомбовых наушниках, не замечающий алую прядь:
он не повёлся, а ей были спущены матерью матерно...
Словом, опять
всюду виновная: бабка «забытая» пенно плевала «вот сдохну во сне»;
и что воняет посуда немытая; в фильмах все бл*ди, и внучка как все.
И никого, кто бы высмотрел в зреющей женщине струн запредельный натяг:
с чёлкой-углом, забиячно алеющей, мается девочка — что с ней не так?
На подоконнике плачет Вирджинией: любит Ичилио — выжить никак.
Ах, Мерканданте, вы, право, всесильны! Как вы искусно в клаксонный бардак
матерной улицы партию верности запеленали.
Но шепчет февраль:
"Знаешь, малышка, бывает «не стерпится».
И, к сожалению, будет «не слюбится».
Кода. В поклоне согнулась печаль.
 

Николай_Рогалев. Моей женщине

Я такой же, как все, похоже.
Не судьба покорять высоты.
Я – идущий в толпе прохожий,
Персонаж группового фото.

Я хрустальных дворцов не строил.
На любовь растерял все шансы.
Воевал, но не стал Героем,
Слава богу, что жив остался.

Я затягивал пояс туго,
И морзянку стучал зубами.
Петь хотел после встречи с другом
И рычать после встреч с врагами.

Мне досталось не понемножку
И затрещин, и вознесений.
Это варево полной ложкой
Я хлебал наравне со всеми.

Но когда наживусь я вдосталь,
И в раздумьях вернусь в начало,
То пойму: жизнь - воровка просто.
В ней тебя было слишком мало.
 

Владимир_Алексеев. Начало

Помню начало жизни моей сознательной.
В окна общаги холодный сырой норд-вест.
Не докучали в прошлом друзья-приятели,
рос я без сверстников, был я один, как перст.

Быть кочегаром мечталось мне в годовалости -
возле котельной я щепочки собирал,
очень хотелось тепла - бесконечной малости,
пусть хоть коробочку, если не самосвал.

Кухня на несколько плит, владенья удельные
чада и дыма, шкворчащих зло сковород.
Вечно хвостатые шлындали там студентики -
в общем-то мирный по тем временам народ.

Лето цвело гитарами, студотрядами,
модным начёсом и патлами до плечей.
В мире студенческом вырос с бабушкой рядом я -
в общем-то общий, физматовский, не ничей.

Жизнь расцветилась, расщедрилась с года оного,
только вот память, словно чужой пароль,
нежит холодную серость пола бетонного -
девять "квадратов" в общаге моей сырой.
 

Седьмая пятница - 287: зимний дождь

monterrey. Ты знаешь, папа

Ты знаешь, папа, я опять грущу...
За окнами идут дожди лихие,
измучен город затяжной стихией,
ему бы солнца, света хоть чуть-чуть -
в бурлящих водах можно утонуть.

Хочу домой - в уют родной семьи,
где каждый слышит, видит, понимает.
Прошло полгода, как гостила в мае...
В краю богатых вин, паэль, олив
я слышу шёпот маминых молитв.

Иначе дома пахнут города,
а сёла - свежим хлебом, древесиной,
и снегом пахнет полдень - звонкий, зримый,
и ветер щеголяет в проводах...
Зимой у нас такая благодать.

Себя на важной мысли я ловлю -
на свете для всего найдёшь причину,
хоть доводы покажутся смешными,
но страшно одиночества боюсь.
За окнами ветра играют блюз -

я слушаю... Рождаются слова,
наполненные горечью и смехом -
дожди зимою выглядят нелепо.
Один знакомый как-то их назвал
тоскливыми - и понеслась молва.

Мне написал случайный человек,
сказавший раньше: "Будешь жить в болоте".
Смешно признаться, я живу в Олоте -
на бездорожье жаловаться грех.
За окнами дожди, а снится снег.

Мне надо в город - хочется пройтись...
Вчера до полвторого длилась cena*,
а я люблю, как летом пахнет сено,
зимой - снега... Совсем другую жизнь.

Ты знаешь, папа, хмурятся дожди...
Приеду скоро - только ты дождись.

cena* - здесь: рождественский ужин
 

Седьмая пятница - 288: любви старинные туманы

Галия. Туман, туман...

Порой найдёшь легко и странно
среди словесной шелухи:
"Любви старинные туманы"* –
и заболят в тебе стихи.

Строка преследует и мучит,
глубокой тайны сеет свет.
Но не сказать, наверно, лучше,
чем до тебя сказал поэт.

Туман, туман, там всё в тумане!
Всё – невозможность и печаль...
Твоих предчувствий не обманет
невыносимость слова "жаль",

никем не сказанного, впрочем,
но нитью, вдетою в иглу,
прошьёт насквозь и дни, и ночи,
и уведёт с собой во мглу.

И вот уже стоишь у края,
боясь сорваться в это не-,
над безысходным замирая:
"Когда увидимся? — Во сне"*

* строки М.Цветаевой
 

Седьмая пятница - 289: театральная

Гладких. баллада об истопнике

       гаврила не был театралом хотя служил истопником сперва в большом а после в малом и был со многими знаком артистами вась-вась герои великих драм "спускались в трюм" и напивались там порою до белок до вселенских дум
       отелло лир ромео ричард фальстаф паратов нет нужды перечислять их всех на вычет одних дядь вань четыре шт. жизели две один сусанин три катерины пять джульетт и только гамлетом забанен так в чем гаврилин был секрет
       природный медиум астролог провидец бабник и алкаш рассказчик циник список долог не перечесть короче наш маркиз де сад и мата хари андроников тереза-мать он мог легко по наглой харе любые мысли прочитать служил на крейсере аврора гонял по степи басмачей в войну был штирлицем но скоро вдруг стал не нужен и ничей его рассказы поражали сидели вы разинув рот зато и плакали и ржали услышав новый эпизод
       главреж провидческим указом ему отвел на сцене роль и так сказал единым разом ты станешь идол и король
       и вот он вышел на подмостки и без остатка пять часов был как качалов маяковский никулин вицин моргунов петров михайлов и харламов безруков стинг мэрилин монро джим керри бонд бульдог-харламов гомер шекспир и шарль перро как для детишек бонифаций... и вдруг в конце на сцену лег зал содрогнулся от оваций и лучше выдумать не мог летела скорая но поздно главреж сорвал нагрудный бант кричал вы это несерьезно не может быть такой талант
       прошли года дрова сменили на тэц не нужен истопник но люди помнят о гавриле какой могучий был старик теперь и вы о нем узнали он был (не помню я сказал?) отмечен в "театральном зале" вот жаль накрылся этот зал
 

Седьмая пятница - 290: пиратская

Елена_Шилова. Дэйви Джонс

Порт сегодня шумит, как вина перебравший гуляка.
От слепящего солнца и ветра слезятся глаза.
Разрубая лазурную гладь, в воду падает якорь,
Такелаж сиротливо скрипит: "Возвращайся назад!"
Одолев пять ступеней неверного, шаткого трапа,
Становясь чуть спокойнее с каждым касаньем земли,
Дэйви Джонс представляет, как вскоре вернётся обратно:
Он с тринадцати лет беззаветно влюблён в корабли.

Ловкий мальчик мечтал быть отважным и вольным пиратом,
Жаль, что жизнь, насмехаясь, иначе скроила сюжет.
Если море однажды спасло, будешь должен стократно:
Не пытайся уменьшить количество выбранных жертв.
Дэйви слышал легенду о призрачном чёрном фрегате,
Еле видном среди штормовых обезумевших волн,
Но не думал, что сам от отчаянья разум утратит,
Если выпадет шанс откупиться чужой головой.

Год за годом "Летучий голландец" выходит на жатву.
Абрис бледной луны наблюдает за ним из-за туч.
Раньше душам матросов сам дьявол служил провожатым,
А теперь привечает их Джонс у себя на борту.
Море знает все тайны его, все заветные мысли,
И когда под реестром оплат подведётся черта,
Смерть придёт швартоваться в лагуну за проклятым мысом,
У которого вечный покой обретёт капитан.
 

Михаил_Любавин. Как я был пиратом

Я сегодня вместе с братом
Был отъявленным пиратом,
Флибустьером был завзятым –
С пистолетом в кобуре.

Мы вели обстрел рябиной
Из пиратских карабинов.
Мелом вымазали спины
Всем девчонкам во дворе.

Съели ромовую бабу:
Рома нет – хоть так хотя бы.
В морозилке взяли краба –
Вот улов сегодня наш.

Лили воду из окошка.
И совсем не понарошку
Мурку – рыженькую кошку –
Взяли днём на абордаж.

Распугали всех прохожих –
С криком корчили им рожи.
Чёрный флаг – Весёлый Роджер –
Смастерили мы из брюк...

Только время шло упрямо:
Возвратилась наша мама –
Самым нежным, добрым самым
Сразу сделался я вдруг.
 

Neihardt. Монолог корсара-неудачника

Положено пирату что есть сил
Бахвалиться добычею богатой.

...А я намедни яхту захватил,
Отставшую от парусной регаты.
В неверном свете бортовых огней
Пошел досмотр: гони, мол, деньги, виски...
Но, окромя медали олимпийской,
Пограбить было нечего у ней.
На экипаже — минимум тряпья,
Одни трусы, в жару не до приличий...
И с миром отпустить собрался я
Такую бестолковую добычу.
Но этого мне было не дано.
Она сказала мне:

« - Чем мы не пара?
Я в первый раз на деле, не в кино,
Встречаю настоящего корсара!
И ты теперь возьмешь меня с собой,
Умею я и храброй быть, и дерзкой,
Ведь я почти что с даты спусковой
Мечтала о карьере флибустьерской.
Пока не успокоимся на дне,
Мы будем вместе!..»

Дальше вы поймете:
За три часа она успела мне
Осточертеть и остокашалотеть.

Единственным желанием горя -
Избавиться от этой красотули,
Я темной ночью выдрал якоря
Из грунта — и рванул быстрее пули
Куда бинокли мутные глядят,
Пока ее спортсмены — по кроватям...

Но тщетно: разыскала час назад
И молча присоседилась в кильватер.
 

Седьмая пятница - 291: картинка

Лилия_Слатвицкая. про ёжика

...........(вместо эпиграфа)
...........есть такой знак, предупреждающий:
.......... 1.16 "Неровная дорога"

позади - не то чтоб морок, непролазный, непреложный,
где хоть глаз коли иголкой, не увидишь ни шиша...
не кисель, и не трясина, не гнилое бездорожье -
так, районного масштаба разухабистый большак.
что там было? да неважно... как у всех: страна родная,
рама - мыта, рощи - голы, считан в поле колосок,
вышел ёжик из тумана, прямо в душу окуная
лапку тонкую босую, туесок - наискосок...

впереди - не то чтоб роскошь автобанов монотонных,
где уснуть, не дёрнув глазом - не последний вариант...
там, за первым поворотом, непременно, неуклонно -
двадцать пять колдобин новых - знай, выруливай, курсант!
ты и рад бы сбросить скорость, пробираясь осторожней -
где там! время мчит под горку, как сдуревший грузовик!
и летишь вперёд, послушный, лишь одно тебя тревожит:
"только б ёжика меж кочек впопыхах не раздавить!"