Первоисточник вдохновения:



PRO зайцев

«Гораздо легче начать войну, чем кончить ее.»
Габриэль Гарсиа Маркес

На огороде в Щебнево
Не покладая рук
Я трын-траву волшебную
Зайцам с утра деру.

Буйствует жор, словно дьявол в них:
Страшно за урожай.
Губят капусту, яблони.
Да и морковку жаль.

Сколько на край ни кидай травы,
Уши торчат меж гряд.
Веганы, а не пошли бы вы,
Собственно говоря!

Плюну: а надо оно кому?
В доме полно забот.
Благо, на днях приезжает муж
Ставить вокруг забор.

Скосит волшебную трын-траву
Триммером в аккурат.
Я сельдерея с кинзой нарву
(В этом вся сила, брат).

Радуйся, грусть! Улыбайся, грусть!
Скоро конец войне!
Что за забором, то — зайцам пусть.
Всё остальное — мне!






Душевный отклик:

Объяснительная

Дачу имею в Щебнево
(А не в Щебнёво, вот) -
Там, где «трава волшебная»
Возле домов растет.

Эта трава заветная
Круче всех прочих трав.
Делаю незаметно я
Сотню «косых» с утра.

Хочется, хоть и колется -
Нету на мне лица.
Только все за околицей
Я раздаю зайцАм.

Кличу: «А ну, еще кому?
И «косяки» дарю
Полчищу полнощекому -
Прямо из первых рук.

И отвыкают веганы
От криминальных дел,
Ведь промышлять набегами -
Тот еще, блин, удел!

И, не смотря на лица, я
Истово пру на зов…
Нынче ж пришла полиция
И замела в СИЗО.

*)

=====
Подлный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

Соблазн

«В каждом человеке есть два начала: стремление к богу и стремление к сатане.»
Оскар Уайлд

Наивная, ты веришь до сих пор,
Что связана незримой пуповиной
С Создателем? Ты – муха в паутине.
Земля не рай, где все подряд невинны,
Рождение не дар, а приговор.

Кусочек глины – минимум затрат.
Кувшин и содержимое кувшина.
И вера, что ничем не сокрушима,
Что счастья максимальная вершина -
Из пары зол поменьше выбирать.

Ты – копия, которой жмёт корсет
Из жёстких рамок и нелепых правил.
Не он, а я, пусть скрытен и не явен,
Плечо твоим сомнениям подставил
И вовремя полезный дал совет.

Боясь порвать связующую нить,
Становишься всё более несчастней?
Тебя обуревающие страсти,
Не стоит отвергать. И труд напрасный,
И мир вокруг тебе не изменить.

Прикрыв нагую душу от стыда,
Не слушая нотации рассудка,
Пляши и пой под дьявольскую дудку,
Не думай о последствиях поступков,
Кукушкой, не свивающей гнезда.

Не скрыть ничем порочную печать.
Иди на поводу желаний плотских,
Бери от жизни всё, не идиотствуй
И так, и эдак, всё равно придётся
За то, что совершила отвечать.


Душевный отклик:

Кошмар

Как вспомню – вздрогну, даже до сих пор.
Вселяет ужас жуткая картина:
Создатель мой обмотан пуповиной
И в ней, похоже, мертв наполовину,
Ну а в глазах его - немой укор.

А мог бы просто глину замесить
Для стройного, при талии «кувшина»,
И выдала б гончарная машина
Сакрального творения вершину,
Что женщиной зовется на Руси.

Но давит пуповина, как корсет,
Грозя концом тому, кто вечно славен.
Подвох коварный тут и зрим, и явен.
Видать, Лукавый все ж таки подставил
И тихой сапой вредный дал совет.

И цель – порвать связующую нить -
Становится всё более понятней.
Но тело стало вдруг каким-то ватным,
И ты идешь бессильно на попятный,
И ничего уже не изменить.

Прикрыв нагое тело - со стыда,
Уйми галоп сердечный на минутку,
Прислушайся испуганно к рассудку.
Ведь это, может, просто злая шутка,
Зашедшая куда-то не туда…

Рассвет предложит солнце, как печать
На справке о твоем здоровье плотском.
И ты бери ее, не идиотствуй!
А то еще потом, глядишь, придется
За тело в пуповине отвечать.

*)

====
полный разбор полета тут.

продолжение, которое следует:


Твой дом

«Путь в тысячу ли начинается с первого шага»
Лао-Цзы

Твой новый дом пока не очень твой,
Когда заносишь пледы и бокалы,
И в первом шаге от ворот устало
Ступня соприкасается с травой.

Чужой сосед ещё не подобрел,
Приблудный пёс бежать к тебе боится.
И смотрят на тебя скупые лица
Из тени увядающих шпалер.

То ключ в ладони хочешь покрутить,
То подойти к орешням незнакомым.
Ещё не признавая дома домом,
Не смахиваешь тонких паутин.

Всё впереди. Останетесь одни,
Сплетёшься корнем с ветхой облепихой,
И станешь слушать утром – тихим, тихим –
В щербинах дома тающие дни.




Душевный отклик:


Тревожное

Твой новый стих уже не очень твой,
Когда его на конкурс подала ты
И он, покинув тихие пенаты,
В судейском файле скрылся с головой.

Подспудно, подлопатно гложет страх:
А вдруг мое дитя не так приветят?
Ведь несть числа злым критикам на свете
С лицом скупым и скверной на устах.

Хоть бы один из оных подобрел,
Открыв тот файл злосчастный в интернете,
И, подобрев, ни разу не заметил
Не в строчку увядающих шпалер.

И будешь слушать тающие дни,
Трещащие, как айсберги, в процессе.
И горсточку горошин на принцессе
В прострации насыплешь в холодник.

*)

===
полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:


Собирайся, пора!

«Путь в тысячу ли начинается с первого шага»
Лао-Цзы

Не филонь, собирайся в дорогу, дурной чудак!
Листопадное солнце над нами и Дракониды.
Первый шаг – это импульс, случайный, как на санскрите
непонятная надпись, но, знаешь, она – маяк.

Голоса в голове пусть гудят, выражая "фи".
Полумеры и страхи заставили жить фальшиво:
ты прирос к безнадёге, обидам, дождям плаксивым,
недоверчивой боли – отчаянный мазохист.

Больше нечего здесь оставлять на семи ветрах,
кроме злых тараканов, бегущих по жизни пыльной.
Забывай вместе с прошлым свой затхлый мирок да имя,
словно сальный халат. Дикий космос зовёт. Пора

уходить налегке сквозь туманы в святую жуть:
на кудыкину гору, за лунные сны и дали.
К Богу, к чёрту? – не знаю. Рискни и шагни за грани –
каждый день умирать и рождаться… не в этом суть?

Сотни радуг квазарных в душе разнесут щиты,
заставляя молиться, а после – реветь иудой.
И неважно, что с нами случится в конце маршрута,
всё узнаешь потом, ключевое сейчас – идти.

Будет сумрачный хаос, безудержный Армагеддон!
Без ответов, раскаяний, вышколенных привычек.
И дорога под небом – в ней столько "тебя" различных –
легион.



Душевный отклик:


Отцепись! Или забытые заповеди

Не цепляйся к романтикам слова, дурной чудак!
Не замай «листопадное солнце и Дракониды»!
Раз не можешь писать и бесплодность – твоя планида,
Или тихо сиди, или скажем, идти куда.

С литгероем на пару тебе выражаем «фи».
Аргументы твои, как и факты, насквозь фальшивы.
Ты прирос к безнадеге и скуке, оракул вшивый!
А теперь вот доверился боли, как мазохист.

Недосуг нам с тобой рассуждать «На семи ветрах».
Тараканы в башке норовят улизнуть на волю.
Сальный выдать халат им - для «хлеба и зрелищ», что ли?
А самим в неглиже в дикий космос, начхав на страх!

Мы уйдем на-легке и рассвете в святую жуть,
И заманят квазарные дьяволы на кулички.
Пусть не будет в кармане ни карточки, ни налички,
Ветры дальних галактик бесплатно нас уне-суть.

Ну а дальше не знаем, что можно сказать еще,
Потому что, похоже, пошли по второму кругу.
Тараканы от скуки усы теребят друг другу
И на пальцах ведут бесконечным катренам счет.

***
У фон Штирлица Макса отчаянье на лице.
Он тотально небрит и настолько же опечален.
Ибо нынче увидел, что заповедь о конце
Игнорируют так же, как заповедь о начале.

*)


===
полнвй разбор полета тут.

первоисточник вдохновения:

Ли Бо.

"В начале было Слово."
Евангелие от Иоанна

Меч – продолжение руки,
А слово – меч души.
Стучат далекие вальки.
Багряный лист кружит.

Танцуй, мудрец, шепчи слова
Прохладе над рекой,
Плети стальные кружева,
Ведомые рукой.

Руби клинком осенний лист,
И новой песней – вдох.
Ты как всегда ударом быстр
И рифмою неплох.

Подобно птичьему перу
И крыльям мотылька,
Перетекая на ветру,
Плывут одежд шелка…

Пускай, печален ты и пьян,
И твой приют убог,
Но может быть зайдут друзья
К тебе на огонек.

Разложишь рис, затопишь печь,
Найдешь еще кувшин…
И встретишь, спрятав в ножны меч,
Словами от души:

«Прогнать не трудно из дворца
За много тысяч ли.
В дворцы к лицу спешить глупцам,
А вы ко мне пришли,

Ворча, – Ни хао, старый лис!
Под нынешней луной
Мы будем вместе славить жизнь
И вместе пить вино».


Душевный отклик:

В начале было Байцзиу*

Кисть – это рукоять руки.
Слова же – как ножи.
Стуча по дну, плывут вальки,
Багряный лист кружит.

Слова-ножи точу в уме -
На смертный бой с тоской,
Весь из себя восточный мен
Загадочный такой.

Крошить в капусту желтый лист,
Колоть под дых кусты –
Умею (ибо я речист)
Тирадой слов пустых.

Вот мотылек, а вот перо,
Вот птица без пера…
Пора оставить апероль,
Байцзиу* пить пора.

И буду весел я и пьян,
Хотя и одинок.
И стая диких обезьян
Зайдет на огонек.

Я рис сырой им предложу,
Засунув ножны в нож.
И станет ясно и ежу,
Что я уже хорош.

И гости горестно уйдут,
Несолоно хлебав.
Лишится жалкий мой приют
Веселья и забав.

Но я скажу себе: «Ли Бо,
Под нынешней луной
Годится нам расклад любой.
Давай-ка пить вино!»

*)

-------------------------------
*Байцзиу (baijiu，白酒）– крепкие дистиллированные напитки.

===
полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

Главное слово

"В начале было Слово."
Евангелие от Иоанна

Мне мама твердила: «Начни сначала.
Смотри, как писать это слово просто!»
А я от старанья ногой качала:
До пола достать не хватало роста.

Чернильные буквы писались криво,
Никак не хотели сливаться в слово.
И вновь выходило, что я ленива.
Мученья мои начинались снова.

За окнами таял осенний вечер,
Сочился листвой пожелтевший тополь;
В закатной дали загорались свечи
Берёзок по самому краю поля.

И я по слогам, из последней силы,
Царапая пёрышком по листочку,
Опять выводила свою «Россию»,
В конце и не думая ставить точку.

Лишь слово в начале... А столько сини,
Надежды и веры — за всё в ответе!
И если бы я не жила в России,
То кажется, и не жила б на свете.



Душевный отклик:

Настойчиво-патриотическое

Мне мама твердила: «Ко-ко, ко-кО-ко.
Ведь это же так беспредельно просто!»
Но ветер порывистый дул с востока,
Поесть не давая овса и проса.

И зерна кружил он, с песком мешая,
На фоне стараний из всех силенок.
Ну, маме-то проще, она большая,
А я - желторотый смешной цыпленок.

На птичьем дворе начинался вечер,
Сочился листвой пожелтевший тополь.
И маме ответить мне было нечем,
И только глазами могла я хлопать.

Смотрела на это толпа рябая,
И в ней выделялся мой строгий папа.
Последние силы в комок сгребая,
Гребла и гребла я - как кура лапой.

И гордость несушки в процесс вносили,
Наевшись собак на овсе и просе.
Мол, если бы мы не неслись в России,
То, кажется, и не неслись бы вовсе!

*)

------
полный разбор полета тут

Первоисточник вдохновения:

Сила слова

"В начале было Слово."
Евангелие от Иоанна

Изначально было Слово,
Дело позже подошло,
Богом мир был создан новый
- Люди, звери, барахло:

Тряпки, цацки, яхты, виллы,
Трёхэтажные дома,
В общем, всё, что сердцу мило,
Греет душу и карман.

Ну, а Слово вольной птицей
Пролетая всякий раз
Вынуждало мир дивиться:
"Шозанах*?!" и "Васисдас?!"

Им и лечат, и калечат -
Если сдали тормоза,
То клюёт оно, как кречет,
То, как кошка, лижет зад.

Даже дев морально стойких
Нежным словом без затей
Заманить возможно в койку -
Кувыркайся с ней, потей!

Есть слова острее перца,
Не тупее, чем кинжал -
Могут страшно ранить в сердце,
Вызвать драку и скандал.

Но и здесь, закончив дело,
Мир найдут два пацана:
- Извини меня, брателло!
- Да, прощён, иди ты на ... !

В общем, функций в нём немало,
Потому учил Отец:
- Слово есть всему - Начало
И Финал всему - Трындец!


Душевный отклик:

Слова и смысл

Накопил я изначально
Слов – на цельных восемь строф!
И прикольно так мочалил
Ими кошек, дев, коров…

Тряпки, цацки, яхты, виллы
Трёхэтажным матом крыл -
Все, что мне не угодило
Видом форм и формой рыл.

Слово было мягким (в меру)
Или твердым, как металл.
Только «смысыл», как фанера
Над Парижем - пролетал.

Вот летит и - рвет и мечет:
Непоняток – за глаза!
Мол, намедни клюнул кречет
И лизнула кошка в зад.

Девы стайкой налетели
На бедняжку мужика,
И с укусами на теле
Задал оный драпака.

Мол, избыток соли с перцем -
Слишком остр словесный нрав.
Тут помрешь от раны в сердце,
До конца не дочитав.

И положит в гроб цветочки,
Не дождавшись ягод, поп.
Довели-таки до точки
Эти строчки, мать их чтоб!..

В общем, выслушал его я
И в сердцах воскликнул: «Блин!
Думал я, что нас тут двое,
А выходит, я – один!»

---------
полный разбор полета тут

Первоисточник вдохновения:

16 строк
сергей иванов 126

если ветер уснет значит кто-то сегодня и мне
разменяет пятак - две по две и одну на удачу
чтобы смог дозвониться к застрявшей на небе луне
не жалея о том что какую-то точно потрачу
пусть не будет ответа дыхания и тишины
в этой паузе мир в этой догме простая задача -
все гудки над планетой которые ей не нужны
да монетки в руке - две по две и одна на удачу
мне сказали однажды - твой долг это просто писать
и неважно что небо бывает запойно чудачит
посмотри на луну да спроси - ну а вам разменять
все стихи про любовь - два по два и один на удачу
если ветер уснет значит кто-то сегодня и мне
одолжит лишний час тот который ещё не истрачен
а кукушка поймёт промолчав на осенней стене
и не будет ку-ку два по два и один на удачу..

Душевный отклик:

поэзия – риск

если ветер гудит значит кто-то сегодня и мне
разукрасит пятак – без единой возможности сдачи
чтобы я не вопил заплутавшей на небе луне
приглашая ее для совместной попойки на дачу
пусть в ответ ни гу-гу от глухой бессловесной луны
я достал весь квартал - целиком и никак не иначе
эти вопли походу ему триста лет не нужны
и не важно кого где-то глокая куздра курдячит
мне сказали однажды - твой долг это внятно писать
а не всякую чушь околесить запойно чудача
ну а мне до балды - я пишу сальвадору под стать
часто полный абсурд от народа талант свой не пряча
если ветер гудит значит кто-то сегодня и мне
настучит по башке – этот признак до боли прозрачен
а кукушка поймёт этот риск на осенней стене
и не будет ку-ку а взгрустнет и тихонько заплачет..

*)

ЗЫ: полный разбор полета тут

Первоисточник вдохновения:

Прощанье с осенью
Александр Герасёв

[тут была осенняя картинка]

Здравствуй, моя бесконечная осень.
Желто-красным флагом машет сентябрь...
гр."Animal ДжаZ" - Осень 2010.

До свиданья, моя бестолковая осень,
хоть ругали тебя, ты была хороша.
Я, прощаясь с тобою, монетку подбросил,
и она прямо в серое небо ушла.
Мне опять, как всегда, ничего не понятно.
Первый снег для меня, как с небес белый прах.
Всё уходит куда-то, увы, безвозвратно,
а ноябрь призывает поднять белый флаг.

Ветер северный нынче жесток и несносен,
разбросал кое-как твой прощальный салют.
До свиданья, моя беспокойная осень,
улетай поскорее, тебя где-то ждут.
Догорают мои грандиозные планы,
костерок из листвы еле-еле коптит.
Уплывает дымок в позабытые страны.
А зима всё поймёт и, быть может, простит.

Шар земной, как и прежде, скрипит ржавой осью.
До чего же он старый, и как он устал...
До свиданья, моя сумасшедшая осень,
я напрасно тебя бесконечной считал.
Мне сейчас почему-то немножечко страшно,
всё сложилось не так в утомлённом уме.
То, что осенью было, конечно не важно.
Не пропасть бы теперь в бесконечной зиме.

2016г.


Душевный отклик:

Прощание с музой

До свиданья, моя беспокойная муза!
Ты любила меня и была хороша.
Мы с тобой тет-а-тет пили-ели от пуза,
а вчера ты взяла и куда-то ушла.
Ну а мне, как всегда, ничего не понятно:
я умею писать или все-таки нет?
Первый снег под окном весь уже в желтых пятнах,
не иначе опять лишку выпил сосед.

Ветер северный нынче антенну валтузит,
а надысь соблазнял, словно тот ловелас.
До свиданья, моя непутевая муза!
Как Сусанин, меня в дебри ты завела.
Догорели мои грандиозные планы,
мелкий пепел от них уместился в горсти.
В этом тексте большом я порядочно «плавал»,
но читатель поймет и, быть может, простит.

Воз пустот и длиннот не справляется с грузом.
Мне пора бы и знать лаконичности честь.
До свиданья, моя бестолковая муза,
я писал допоздна и не смог перечесть.
Вот поэтому мне как-то стремно и страшно,
ибо все «кое-как» в этой длинной строке.
След любимой простыл после пьянки вчерашней.
Я один, словно перст, и не понят никем.

*)

ЗЫ: полный разбор полета тут

Нас тут просили передать :-)



Внимание!

Началась регистрация команд на конкурс Беспредел-7:

https://gp.satrapov.net/content/090923-15971

Будем рады видеть команды от Литсети.

Ждем!

С уважением,
ВПК "БЕСПРЕДЕЛ"
vpk-bespredel@mail.ru

Первоисточник вдохновения:

Панночка
Мистическая поэзия
Автор: Ирина_МелNik

Ночь присела в размышленьи к нам на краешек ресниц,
Стайкой диких кобылиц куролесят в небе звезды,
Не жалей о том, что поздно нам уже гадать по звездам,
А душа ответит прозой погребальных колесниц.

Две свечи мерцают в спальне, локон падает на лоб -
На столе открытый гроб. В образах - две белых розы,
На груди уснули косы, не цвести погибшим розам.
Навсегда почила в бозе. Прочитал молитву поп.

На траве в росе холодной извивается туман,
Месяц падает в бурьян, и свистят печально птицы,
Путник-ветер притомится гладить крылья спящим птицам,
Воск засохнет на ресницах, запечатает дурман.

Потекут ванили реки на подушки облаков,
Мерный слышен бой часов, на груди уснули маки,
В яркой вышивке рубахи лишь цвести поникшим макам.
Королеве вурдалаков открывает ночь альков.


Нам показалось, что автор тут просто забавляется.
Ибо, хорошо зная его уровень, предположить, что он всерьез решил нашпиговать текст таким количеством грамматических и тавтологических рифм и прочих насмерть затоптанных штампов, мы не можем.

Именно забавляется и «куролесит» дикой кобылицей. *)

Ну а чтобы не голословить, поясним на пальцах, почему этот текст нельзя воспринимать всерьез.



Во-первых, кто такие эти мы?
Во-вторых, почему на (предположительно) восемь ресниц приходится всего один краешек?
В-третьих, стесняемся спросить – чем именно присела ночь на этот дефицитный краешек? *)

ЗЫ: в размышленье вроде как бы пишется через е.



Прочитав эту строчку, мы чуть было сами не скопытились. Это ж сколько эта парочка литгероев выпила или выкурила, что звезды у них заскакали, аки дикие кобылицы? *)
И да, спасибо автору за познавательную инфу. Мы и не знали, что кобылицы перемещаются стайками.



В огороде бузина, а в Киеве дядька? *)



Он все время периодически падает? А чей локон и на чей лоб?



Образа – это как бы иконы. А иконы относятся скорее к портретной живописи, нежели к натюрмортам. Поэтому, откуда там взялись белые розы, мы не поняли.

А теперь смотрим на этот катрен целиком:



Скачки кобылиц продолжаются? Литгерои со свеч прыгают на (предположительно) покойницу в гробу, с покойницы – на образа, с образов – опять на покойницу, розы и попа. Видимо, эффект от выпитого или выкуренного оказался затяжным.



Та же история, что и с локоном. Как часто месяц падает в бурьян и почему? Он тоже горилки тяпнул с какими-нибудь бурсаками? *)



Они во сне свистят? А че он притомится? Слишком птиц много? Типа сезонная миграция у перелетных?



Сдаемся. На каких ресницах? На тех, где давеча сидела ночь? Или на ресницах покойницы? И зачем он это сделает? Ах да, запечатает дурман. Покойница тоже травкой или грибочками злоупотребляла? Хотя возможна и иная интерпретация: воск засохнет, а дурман начнет печатать (на пишущей машинке, например).



Люси в небесах с алмазами. ©



Инверсия – просто чЮдо, *)



Вместе с косами?



Класс! Кровопийственненько так! И всего два вопроса:

1. Что за нишу в стене (преимущественно используемую как спальня) открывает ночь?

2. Делает она это, не отрывая пятку от краешка всех наличных ресниц или?..

Про рифмы мы уже сказали. Особенно порадовала «туман-дурман». К розам же не хватило морозов. А жаль. *)

Душевный отклик:

Дурман

Аж присела - в размышленье и смятенье полном чу…
Неужели мне к врачу? - Куролесят в небе звезды!
Впрочем, пить боржоми поздно. Это видно и по звездам,
Ими свет изрядно роздан – в полумраке я торчу.

Парой глаз мерцаю в спальне, локон падает на лоб -
С каждым разом хлоп да хлоп... А в углу – три странных рожи:
Нимбы, платья из рогожи и смирение на рожах.
Я молчу - на них похожа, хоть куснул за попу клоп.

За окном трава промокла, в ней валяется туман -
Он, походу, тоже пьян. Мне свистят об этом птицы:
«Это ж надо так напиться!.. А когда нальете птицам?
Нам, сорокам и синицам, тоже нравится дурман!»

И текут пернатых слюнки на подушки облаков…
Слышен мерный стук подков – кобылицы топчут маки,
Только это все до фени красным опиумным макам.
Вот такой фэншуй, однако, у меня – без дураков.

*)

Первоисточник вдохновения:

Приди туда, где вяжется сирень
Философская поэзия
Автор: Георгий_Волжанин

Приди туда, где вяжется сирень,
Так попрошайка молит о похмелье, -
Чем ближе - тем навязчивей, сильней,
Слезливее, удушливей, милее.
Туда, где ангел крыльями поник,
И соловьиным трелям потакая
Прослушивает сто полифоний,
Задумавшись на чёрном срезе камня.
Туда, где за погостом светлый храм
Неторопливо тянет словно корни
Слова мирские к облачным горам,
Намоленный, он многих чтит и помнит.
Приди: в тени роятся мотыльки,
Подхваченные липкой паутиной,
Запляшут, им подобны я и ты;
Междатьем мы досрочно отпустимы.
Вернись и выйди в мир земных рабов,
Пусть за спиной дождливо шепчут липы,
Пусть встреченный тобой степенный кот
Мурлыкнет на прощанье, словно всхлипнет.
А что ему? Он многих там встречал,
И провожал с кошачьей мягкой грустью
От храма до конечности начал,
И уважал и плакал: - Боже, пусть их.


Философская поэзия, говорите?

Мога быть, мога быть. ©
Хотя у нас на этот счет возникли кое-какие сомнения. Дабы развеять оные, мы даже залезли в словари, где нашли, например, такое:

ФИЛОСОФСКАЯ ЛИРИКА – это стихотворения, в основу которых легли раздумья о смысле жизни или о вечных человеческих ценностях.

Видите? Раздумья. Раз есть раздумья, должны быть и думы, то бишь мысли. А поскольку ни одной мало-мальски законченной мысли нами в этом тексте обнаружено не было, то и сомнения наши не развеялись, а как раз наоборот.

Смотрите сами. Что говорит читателю автор этой стилизации под романс века этак 19-го? Приди, говорит, туда-то и туда-то. Отвори калитку-то. А потом вернись и выйди. Ничё так себе раздумья о смысле жизни, правда? *)

В лучшем случае перед нами некий пейзажно-религиозный этюд. Этакая зарисовка небрежными штрихами. Почему небрежными? Да потому что оные пестрят – смысловыми натяжками и недокрутками.

Например:


Красиво и жалостно. Но…

Что и с чем тут сравнивается? Читатель с попрошайкой? Или сирень с попрошайкой же?

За неимением какой-либо информации о читателе рассмотрим второй вариант ответа.

Итак, сирень вяжется. Причем, чем ближе к ней подходишь, тем она вяжется навязчивей, сильней, слезливее, удушливей, милее.

Тут возникает сразу несколько вопросов. Что именно делает сирень, когда «вяжется»? На ней появляются завязи? Или она уже расцвела, и ее кто-то ломает и вяжет в букеты? История про то умалчивает. Но в любом случае представить себе, как она плачет и душит (все сильней) одновременно, у нас не получилось. Как не получилось и догадаться, зачем и в какой очередности/закономерности автор употребляет то -ей, то -ее в окончаниях столпившихся здесь сравнительных прилагательных (или наречий?).

ЗЫ: Из личного опыта нам достоверно известно, что попрошайки навязчиво и слезливо могут просить о чем угодно, а не только о «похмелье». Кроме того, «похмелье» и «похмелиться» – это две большие разницы. «Похмелье» — это состояние более и менее сильной алкогольной интоксикации, а «похмелиться» – способ от оного избавиться. Поэтому нам трудно поверить, что данный попрошайка просил именно о первом, а не о втором.



О, тепленькая пошла! ©

Поскольку к пернатым мы неравнодушны с детства, то наличие среди соловьев целого ангела нас радостно насторожило. Вот свезло, так свезло! Правда, он грустный какой-то. Раз крыльями поник. Что не мешает ему потакать соловьиным трелям.

Кстати, согласно словарям, потакать – это своими действиями, высказываниями способствовать кому-либо, чему-либо, поощрять какие-либо (обычно предосудительные) действия, качества.

Долго пытались понять, чем таким предосудительным характеризуются соловьиные трели. Но так и не поняли. Зато отметили про себя, что ангел этот – трудолюбивый и ответственный товарищ. Ибо даже в поникшем состоянии проводит прослушивание неких музыкальных номеров. Видимо, в качестве члена жюри или отборочной комиссии. Но. Что он делает «на черном срезе камня»? Нет, автор таки сказал нам, что он там потакает, прослушивает и думает, но - почему именно на срезе камня?

ЗЫ: «потакая – камня» – рифма так себе.

ЗЗЫ: «соловьиным трелям потакая» лучше все ж таки выделить запятыми, ибо мы тут имеем развернутый деепричастный оборот.



Метко. Ибо всем известно, что корни обычно тянут именно вверх. *)

ЗЫ: «словно корни» тоже лучше выделить.



Снова вопрос: они роятся, подхваченные или подхваченные, запляшут? И еще: чем вызвана смена несовершенного вида (роятся) на совершенный (запляшут)? Как бы то ни было, смеем утверждать (на основе личного опыта), что, оказавшись в липкой паутине, насекомые (мотыльки в том числе) и роиться, и плясать могут с большииим трудом, если вообще могут.



Смелое авторское словотворчество мы оценили. А вот смысла не поняли. Ибо в русском языке досрочно означает «раньше намеченного срока». То есть "междатье" литгероев отпустило раньше срока? Кроме того, если отпустило, то до этого держало. Уж не про зомби ли этот стих?



Тут автор порадовал нас ценным уточнением «земных» в отношении рабов. Ну, чтоб мы не спутали их с рабами инопланетными.

Не совсем уверены в (на)значении двух наличных «пусть». Типа – вернись, несмотря на? Или это пожелания липам и коту?



Иными словами, коту мурлыкнуть-всхлипнуть – раз плюнуть? Постольку он многих уже встречал-провожал и эти действия у него уже доведены до автоматизма?



В который раз вспомнились «Лицедеи» с их бессмертным «Пилите и подозревайте!».
А еще удивил говорящий и верующий кот, который с богом на короткой ноге. Типа – «Ты уж не серчай на них, боже. Дети малые, неразумные. Не ведают, что творят.»

Что имеем в сухом остатке? Нечто слезливо-туманное. Нет, общий настрой автора на душещипательный лад мы уловили, а больше как бы ничего членораздельного.

Душевный отклик:

Из жизни пернатых, или Похмельное

Приди туда, где лыко вяжет кот,
Поскольку он с утра еще не выпил.
Не потому ль не слышно мягких нот?
Он не мурчит – ревет! Навроде выпи.
Туда, где ангел крыльями поник -
Кота боится, когти взглядом меря.
Он сам-то тяпнул граммов триста (ик!),
Но не налил - ни капли даже - зверю.
И вот теперь дрожит исподтишка:
Бог высоко, заступится едва ли.
И сам с усам бы, да тонка кишка,
А запасных кишок не выдавали.
Зачем-то к небу тянет корни храм,
Хотя тянуть, походу, должен ветки.
Не мудрено - приход упился в хлам
И окосел, назло заветам ветхим.
Вернись и выйди в мир земных рабов,
Что не чета рабам инопланетным.
У нас они во фраках и в жабо,
Но без порток, простите уж, при этом.
А кот уже добрался до небес
И что-то там не ушко богу шепчет…
Поэта явно тут попутал бес,
Но нам, увы, от этого не легче.

*)

Первоисточник вдохновения:

Картина
Автор: Эризн

Нарисуй, художник, чайку над вечерним океаном -
Без деталей, просто контур; берег, парус вдалеке....
Я берусь письмо печатать, но выходит как-то странно,
Но выходит на каком-то непонятном языке.
Что, готово? Да, неймётся. Но, похоже, мозг разлажен -
Чайки с морем я не вижу, хоть кричи, хоть не кричи:
Пластилиновое солнце, нависая над пейзажем,
Тянет радужную жижу сквозь соломинки-лучи,
Всё смешалось: море, берег... И останется до завтра
Только бриз, который треплет кромку чистого листа.
Рассказать? А что, поверит кто-то, кроме психиатра?
Да и ты мой глупый лепет слушать, кажется, устал...
Размешав картину ложкой (пусть ещё чуднее станет),
Понимаю - с этим чувством я давно уже знаком:
Это смерть, но понарошку, это буря, но в стакане,
Это счастье, но на блюдце под стеклянным колпаком.

Душевно*)

Стих нравится. Хотя, как признает сам автор, не все тут гладко. *)

Во-первых, что конкретно тут происходит? На берегу двое – некий художник и литгерой. Как они встретились? И на каком основании литгерой дает ценные указания художнику? Или это новый русский с личным художником? Типа – а нарисуй-ка ты мне, Ваня, чайку! А я пока письмо напечатаю.

Кстати, слово "напечатаю" заставляет предположить, что на берегу имелся печатный станок (рояль в кустах). Или, по крайней мере, печатная машинка. Ибо письма обычно пишут, даже на ноутах и смартах. *)



Все смешалось – и исчезло? Раз останется только бриз…



Поверит чему? Или не поверит чему? Тому, что художник не умеет рисовать? Запросто! Таких художников – пруд пруди.



Откуда ложка? Они там еще и закусывали, причем ложками?



Если первая строчка работает на 100%, то во второй образ какой-то случайный и не совсем убедительный. На блюдце, значит – бери не хочу. А стеклянный колпак с блюдца снимается на раз...

Но в целом – неплохие образы. Особенно про жижу. *)

Душевный отклик:

Картина маслом, или Художник подкачал

Как-то раз Денис Иваныч, новый русский из Казани.
Вышел к морю-океану – подивиться на закат…
Рядом повар - Айвазовский, а для босса - просто Ваня.
Будто рыбка - на посылках, но окладу страшно рад.
Говорит ему Иваныч: «Ну-ка, Ваня, тезка бати!
Нарисуй-ка рюмку водки и зажаренный шашлык!
Будем есть культурно – вилкой, возле моря на закате
И смотреть, как томно тонет в местных водах солнца лик…
Что, готово? Да, неймётся. И слюна – под стать прибою.
Я уже вотсап отправил всем знакомым пацанам.
Мол, у нас картина маслом: море, небо голубое,
С шашлыком бои без правил. Подпись: Деня Меценат.»
Только что-то слишком плоский вожделенный стол кавказский…
Деня Ваню ложкой по лбу и кричит на весь причал:
«Это мясо – понарошку! Эта водка - просто краска!
Это быть могло бы счастьем, да художник подкачал!»

*)

Первоисточник вдохновения:

Чёрной водой по весне...
Автор: Маруся

Чёрной водой по весне наполняются реки.
Падает солнце, цепляясь за берег лучами.
Носишь зачем на груди от беды обереги,
Если их с шеи снимаешь густыми ночами?

Снег миражей освежает забытые чувства.
Совесть - собака приблудная - воет за дверью.
В доме всем тесно, а в сердце, по-прежнему, пусто.
И начинаем игру с бесом:,,верю - не верю''...

А на кону как всегда: родниковые росы,
Запах весны (просто так, навсегда, внутривенно)...
Двое в саду золотистом - и голы, и босы -
Веруют в белые воды и нощно, и денно.

====

Душевно*)

Красиво, образно, «настройно».

Теперь о том, что смутило-таки.

Стих показался нам чуток сыроватым. Аки погода ранней весной. Ну и не хватило нам общей логики повествования. С первой же строчки:



Почему именно «чёрной»? А по осени они какой водой наполняются? А зимой она какого цвета?

Нет, потом из текста понимаем, что литгероине грустно, типа - на душе черно. Причем не первый год. И тем не более.



Очень красиво. Но снова вопросы. Куда падает? Раз цепляется за берег, значит – в реки. Во все сразу? Тогда почему берег один на всех? Даже у одной реки их два. По какому принципу солнце выбирает берег, за который цепляться лучами? *)

Далее. Оно все время "падает" и никогда не восходит? Тогда это полярная ночь, а не весна в средних широтах.

Оно все время падает в реки? Делаем вывод, что все реки находятся строго на западе от литгероини. И вопрос снимаем, потому что все может быть.



Инверсия не убедила. А "обереги" во множественном числе – для большей эффективности? В детстве нам как-то попалась книжка Ефима Шифрина «Скромный гений». Так вот там один товарищ женился. И для пущей надежности брака оформил его в ЗАГСе, католической и православной церквях, в синагоге и в мечети. Почему-то вспомнилось. *)



Автор пробовал произнести эту строчку вслух? Особенно там, где "хсш".



Это, наверное, очень ранняя весна, раз снег еще имеет место быть. Однако допустим. Но, если он чувства освежает, то почему дальше сплошной несвежий мрак? Приходится сделать вывод, что он только пытается освежить, но это ему не удается.



Сдвоенные ударения спотыкают автоматом. Приходится читать «игрУсбесом». А что такое «игрусбес»?



Если на кону, то выходит, что «верю-не верю» - это азартная игра. Вот бы на правила взглянуть!

А что такое «родниковые росы»? Ну, кроме красивого словосочетания. Это росы, которые водятся исключительно в родниках? Или в непосредственной близости от? А иные места им противопоказаны?



Концовка хороша. Но, каким боком она вытекает из предыдущего текста, мы не поняли.

Но, опять же, если особо не вникать, то да – картинка рисуется, и настроение создается.

Душевный отклик:

Однажды по весне

Чёрной водой под завязку наполнились реки,
В угольных копях наделав расщелин и дырок.
Солнце, увидев такое, отпало - навеки.
Стало на свете темно и по-зимнему сыро.

Выпал снежок, освежив подзабытые чувства:
Холода, голода - этой «не тётки» в желудке.
В доме ж – шаром покати, в холодильнике - пусто.
Видно, нечистая сила затеяла шутки.

Мне ж не до смеха, когда на кону голодуха.
Запах колбас и тушёнки туманит рассудок.
Этот мираж улыбает от уха до уха,
Но не понять, как продукты достать мне оттуда.

*)

Первоисточник вдохновения:

Осеннее
Автор: ПоэтСтихов

Отполыхали венчики гвоздик
И васильков весёлые салюты.
Берёза голой веткой бороздит
Прозрачное и солнечное утро.
Затлели трубы утлых деревень -
Обугленных домишек при дороге.
И отгорел на четверть светодень,
Упал с календаря огнём под ноги,
Расплавив медь и золото листвы,
Хрустящие и тёплые на ощупь.
И, словно искра, силуэт лисы
Погас и вспыхнул, убегая в рощу.


Очередной случай, когда, если не вникать, то стих проходит на ура. Ибо все ингредиенты успеха налицо: тема осени, образность, романтичность, ностальгия. А вот если включить вникалку, то сразу вопросы появляются.

Во-первых, по заголовку. Почему «Осеннее», а не «Пироманское»? Тут же поджоги и их результаты проходят красной нитью почти по каждой строчке. Все тут если не полыхает, то горит. Или тлеет, или обугливается, или падает огнем, или плавится, или искрит, или гаснет и вспыхивает.

Далее построчно-покатренно.



Ну, как полыхают венчики гвоздик, мы представить можем. А вот что конкретно делали васильки, мы не врубились. Потому что нам известно тока два значения слова салют: стрельба из пушек специальными пиротехническими снарядами и пионерский. Какое из них имел в виду автор? Кто-то стрелял васильками вместо снарядов, а они при этом веселились? Или чудом уцелевшие пионеры все лето прикладывали их ко лбу?



Уже говорили. Пожар во всей красе. Не совсем понятно только, почему трубы всего лишь затлели, когда домишки уже обуглились.



Попробовали разобрать этот сложный образ по составу. И не смогли.

Во-первых, что значить «отгорел на четверть»? «Сгорел на четверть» понимаем. «Отгорел на четверть» - нет. Потому что, если верить словарям, «отгореть» означает всего-навсего «перестать гореть».

Но даже если допустить, что автор имел в виду «сгорел», то и тогда непонятка. Если он сгорел только на четверть, то почему упал огнем под ноги весь целиком?

Рифма «дороги – ноги» порадовала своей свежестью. *)



В то, что осенний светодень, особенно на четверть сгоревший, может что-то там расплавить, верится с трудом. А в то, что расплавленные медь и золото хрустят, аки квашеная капуста, не верится и вовсе. Кроме того, расплавленный металл «теплым на ощупь» быть не может по определению – только нестерпимо горячим.

А теперь кульминация, как и положено финалу:



Вопрос номер раз:
Что делала непосредственно сама лиса, пока ее силуэт гаснул, вспыхивал и убегал в рощу, словно искра?

Далее нас интересует, не перепутал ли автор очередность действий силуэта. Он точно сначала погас, а потом вспыхнул? А прежде, чем погас, он что делал?

Вопрос номер три:
Неужели при таком пожароопасном поведении лисьих силуэтов обуглились только домишки у дороги, а роще – хоть бы хны?

Что имеем в несгораемом остатке? Нечто весьма приблизительное. Но надо признать, что автор таки жжот, в прямом и переносном. *)

Душевный отклик:

Пироманское

У нас намедни вспыхнули леса,
И все дома обуглились при этом.
Виной тому проказница лиса
На парочку с таким же силуэтом.
Читатель, может, будет удивлен,
Но нет в округе этих двух опасней:
Она стоит на стрёме, ну а он -
То вспыхнет, окаянный, то погаснет!
Листва горит, имея бледный вид,
И, словно начитавшись «Камасутры»,
Береза голой попой бороздит
Ядреное до кожной дрожи утро.
*)

Первоисточник вдохновения:

память
Автор: Александр_Оберемок

просыпаюсь над книгою в час ночной
оттого, что во сне кричал,
так волна, удивляясь себе самой,
разбивается о причал,
так будильник, к утру становясь мудрей,
опускает короткий ус.
ничего не боюсь, говорю, ей-ей,
только смерти во сне боюсь.
выхожу со щитом на глухой балкон –
над элладой горит звезда,
недосмотренный конь и троянский сон
выползают за мной туда.
нет, увольте меня от таких щедрот,
говорю, выпуская дым,
на ахейской звезде аполлон плывёт,
я века бы общался с ним.
но пугливый летит по своим делам,
что ему средь небесных сфер
акварельный измученный мандельштам,
корабли, паруса, гомер

Ну что ж, мастерство не пропьешь, как грицца.*) Смачно, технично, поэтично.
Но 3 тире 5 коп. у нас таки нарисовалось.



Что делает тут этот одинокий тополь на Плющихе в виде «-ою»? Смущает не только то, что он одинокий, но и то, что, по нашему скромному имхо, он несколько не соответствует образу и стилю литгероя.



Если первое сравнение проходит (хотя тема "удивления волны себе самой" осталась нераскрытой), то
второе не убедило. Вот если бы будильник звенел, тогда да, похоже - на резкое просыпание. А «опускает ус» – это нечто вяло-спокойное.



«Ей-ей» – тут откровенная втычка для рифмы.



Верим. Но – зря. Смерть во сне – самая благодатная. Без всяких там болей и соплей. *)



Со щитом – это значит, победил. А кого/что, сон? Браво!

А «глухой балкон» – это лоджия без окон? По аналогии с глухой стеной? *)



И снова – тема «щедрот» не раскрыта ни разу.



«Не верю!» © Ибо жутко трудно представить «пугливым» самовлюбленного щеголя Аполлона, менявшего женщин (и мужчин), как перчатки.

Как-то так.
Но если особо в детали не вникать, то – да, все классно. *)

С большой вероятностью можем предположить, что нас упрекнут в том, что мы придираемся к сильному автору. Заранее отвечаем встречным вопросом:

А к кому ж тогда придираться, если не к сильным?

Придираться к слабым, как грицца, и дурак может. *)

Душевный отклик:

ночное

просыпаюсь в ночи в ледяном поту –
чуть не помер в кошмарном сне.
подсознательно чуя, что здесь не тут,
тараканы бегут вовне.
я ж их твердой рукой загоняю взад,
говорю, комендантский час.
не положено топать, как на парад,
ну и пару соленых фраз.
победив, со щитом на глухой балкон
выхожу на своих двоих.
под балконом буянит троянский слон -
недосмотренный кем-то псих.
нет, увольте меня от таких щедрот,
говорю не понять кому.
глядь, к подъезду сосед аполлон гребет
в сигаретном сплошном дыму.
мне б спуститься к нему по привычке вниз -
о поэзии поболтать.
но нарзаном измученный организм
выбирает, увы, кровать

*)

Первоисточник вдохновения:

ненормальные

Осенняя река течёт по мостовой
коктейлем из дождя и крошева листвы.
Плывущие по ней, мы все давно – «того»,
нас трудно уличить в нормальности, увы.
Мы учимся дышать, мы строим города,
химерами надежд прошитые насквозь.
А осенью с небес сливается вода,
смывая всё, что нам построить удалось:
цветные миражи и бронзовый загар,
напрасные слова и замки из песка.
И что осталось нам, смотрящим на закат –
в ушедшем навсегда любимое искать.
И так за годом год.
И так за веком век.
Нормальность никому не будет прощена.
Бегущая вода, живущий человек,
вселенская любовь, с которой проще нам
хранить свой личный код, творить свои дела
и строить этот мир по новым чертежам.
Нормальность – пустота, отсутствие тепла,
способность забывать и сердце остужать.
И если попадёт в тебя осколок льда,
и если ляжет грусть на блюдечко небес,
ты только маякни, мигни, моя звезда,
я брошу все дела
и прилечу к тебе.

душевный отклик*)

стихийное

Осенняя река течёт по мостовой
коктейлем из дождя, и волны – аж до крыш.
В коктейле я плыву, поскольку я – «того»,
и в трезвости меня уже не уличишь.
Я пробую дышать, но в рот течет вода,
и я от той воды промокшая насквозь.
Несет меня река куда-то не туда,
но мне затормозить пока не удалось.
А мимо берега в обратный путь плывут,
я им: «Айда со мной!» В ответ же – ни гугу.
Напрасны тут слова. Видать, настал капут
иголочке моей, затерянной в стогу.
Закат сменил рассвет,
Его сменила ночь.
В стихах и тех – вода. Вода, а не стихи!
И некому прийти и автору помочь,
чтоб вышел из воды хоть капельку сухим.
Чтоб воду не толочь внутри катренов-ступ,
и мысли обуздать, что с дерева текут,
и кашу все ж сварить, а не кошачий суп,
и гордо разорвать кольцо стихийных пут.
И птицей улететь от скучной суеты
на парочку недель к монахам на Тибет…
В кустах стоит рояль, при нем дежуришь ты
с ведерком и багром,
и я плыву к тебе.
*)

ЗЫ: полный разбор полетов тут:
https://gp.satrapov.net/content/220423-15851

Первоисточник вдохновения:

Берегинино

Поклониться большому лугу, сосне великой,
затеряться в стогу иголкой, в траве былинкой,
насладиться едой попроще, водой почище,
скрыться с глаз от чумной работы – пускай поищет!

Побродить босиком у речки, поймать свободу,
подобрать философский камень да бросить в воду,
смыть частицы душевной боли, дорожной пыли,
разузнать, золотые рыбы куда уплыли.

Расспросить, удалые птицы куда летали,
рассмотреть голубой простор, вековые дали,
в белой роще обнять берёзу, набраться силы,
чтоб потом наконец вернуться.
К тебе, мой милый.

душевный отклик*)

Похмельное

Поклониться поклоном в пояс большому дубу,
на берёзку, что ростом ниже, прикрикнув грубо,
насладиться едой от пуза, питьем покрепче,
и забыться в стогу соломы – уже под вечер.

Поутру от дурного хмеля искать свободу,
и глушить из литровой кружки рассол и воду,
смыть частицы душевной гари, подножной пыли,
и не помнить, как золотые часы «уплыли».

Расспросить о прошедшей ночи друзей-знакомых,
потирая руками вялыми горло с комом,
в белой роще обнять берёзку, прося прощенья,
демонстрируя стыд горючий
и кротость щенью.

*)

ЗЫ: полный разбор полетов тут:
https://gp.satrapov.net/content/220423-15851

Первоисточник вдохновения:

расплюсилось

расплюсился январь, расплющились дороги.
и кот мой загулял: подумал, что весна.
а я всё берегу и сапоги, и ноги.
зима – ложись да спи.
но как-то не до сна.
салаты «подмели», шампанское допили.
допили и вино.
в квартире подмели.
чужие корабли побыли да уплыли.
мои же корабли, как прежде, на мели.
по телеку опять «иронии» гоняют,
и дядьки в новостях всё ездят по ушам,
на картах не-погод гадают, не-годяи…

расплюсился январь.
расплющилась душа.

душевный отклик:

расплющенное

с ума сошел январь, расплющил все на свете.
и плоские коты на плоскости души
скребут полоски струн и песнями о лете
тревожат плоский сон,
толкая на стиши.
на плоскости полов шампанское разлито
поскольку не с руки
в себя его вливать,
лежат не при делах продукты общепита,
ведь плосок мой живот – полам в избе под стать.
под грузом новостей стал плоским телевизор,
в нем карты непогод и плоских шуток шлак.
свалить бы на юга, да только нету визы…

с ума сошел январь,
и я с ума сошла.

*)

ЗЫ: полный разбор полетов тут:
https://gp.satrapov.net/content/220423-15851

Первоисточник вдохновения:

Сны Давида

Хоть о стену бейся, лютуй, молись...
Был и сгинул. Сгнил. Превратился в слизь.
Сквозь тебя растут барбарис, анис.
Чёрный лис в том месте обжил нору
И растит в ней чёрную детвору.
И никто не думает про войну.
Отвражись от снов моих! Отвяжись!

Снова ночь и кубарем в дерезу —
За шипы хватаюсь и ввысь ползу.
У меня и бог есть, и божий суд...
Но утёсом высится рефаим,
Филисти’млян войско молчит за ним.
Я ору: — Не мы ведь судьбу творим!
Бог скормил тебя молодому псу!

От войны никто нас не уберёг.
Да, был страх, но жажда сушила рот...
За спиной о вечном рычал народ,
Псом молосским скалился на врага
(Тяжелы доспехи, душа груба) —
Боевая стойка и — аз воздам!
Царь сказал: — Иди!
Я шагнул вперёд.

Душевный отклик:

Ты об стенку бьешься весь день башкой,
А спроси, не знаешь и сам на кой.
Только ночью снится тебе покой.
Но лишь вновь рассвет за окном зачат,
Пауки ногами в мозгах сучат
И разводят черненьких паучат.
Распорядок, значит, у них такой.

А в саду имеется дереза,
И жует ее круглый год коза,
Но она не против, а только за…
А медбрат – ну, вылитый рефаим,
И хотел бы, да не поспоришь с ним.
Он частенько зол, ибо сам раним -
Не моги и слова ему сказать!

Он здесь царь и бог, ну а ты - никто,
Неизвестный конь в именном пальто,
Буцефал с утра, Росинант потом.
Псом молосским скалишься на других,
А тебе укол – и мгновенно стих.
Апатичный тип, образцовый псих…
Цирк и только!
Странное шапито.

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

Сказка на ночь

Бойтесь мужчин, “джентельменский набор” приносящих,
Ценящих блага комфорта при полной свободе,
Любящих сочную зелень в чужом огороде
И запасные кормушки с морковкой послаще.

Не обольщайтесь вниманием вралей искусных,
Лёгкостью светских манер, благородством осанки.
Ложь возрастает с ценой на конфеты с шампанским.
И заставляет поверить придуманным чувствам.

Не говорите о чуде последнего шанса,
Не устояв против танцев его журавлиных.
Просто последствия выброса в кровь эндорфинов
Это не повод спешить заключать мезальянсы.

Не торопитесь вручать соблазнителю сердце
Вместе с ключами от сейфа и банковским счётом.
Не удержались? Готовьтесь к любым поворотам.
И никуда от расплаты за глупость не деться.

Кофе приносит в постель - ассорти зерновое?
Не заблуждайтесь. Заснув на супружеском ложе,
Утром, возможно, окажетесь в царствии Божьем,
Вспомнив, что некогда было подобное в Трое.


Душевный отклик:

Я и Тамара, мы – школьные корреспонденты.
Пишем заметки и прочее для стенгазеты.
Ну а вчера поручили заметку про «это».
Что, если честно, для авторов беспрецедентно.

Мы поначалу не знали, как взяться за тему.
Мы же на взрослые фильмы не ходим (как будто).
Про джентельменские всякие там атрибуты
Ноль информации – в этом-то вся и проблема.

Слышали только, что нужно мужчин опасаться,
Если, к примеру, начнут танцевать журавлями.
Впрочем об этом могли догадаться и сами –
Это же признак расстройства и повод для санкций.

Мы присмотрелись, естественно, к мальчикам в школе.
И заподозрили сразу Егорова Мишку.
Он нам двоим помогал оборачивать книжки
И бутербродом делился с Морозовой Олей.

Тут бы и полный дурак обязательно понял,
Что кавалеры – источники женского горя.
Ну а заметку, что будет написана вскоре,
Мы назовем, однозначно, «Троянские кони».

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

История Кассандры​

«Послушайте!», – она ещё пыталась
предотвратить, пугая и кляня.
И новая эпоха начиналась
с введения Троянского коня.

А конь вздымал калёные копыта,
срывая шоры и ремни подпруг…
Осмеяна – но вовсе не забыта.
Вот если бы поверили, а вдруг – ​

тогда Кассандре честь, Приаму почесть
и лавры: почивать, затем почить...
Пророков нет, тем более пророчиц
в отечестве – и дым его горчит.

«Послушай», – изваянию молилась,
но истукан беспомощно молчал.
И новая эпоха навалилась
всей тяжестью солдатского плеча.

Потом – чужой корабль, чужая суша,
чужою кровью залитый чертог...
Пророки есть, но не умеют слушать
ни царь и ни герой… а только Бог.

Душевный отклик:

Она глаголом жгла сердца сограждан,
Взывала: « Люди! Слушайте меня!»
Но местный люд жратвы и зрелищ жаждал
И требовал Троянского коня.

А тот – хоть из фанеры, но игривый –
Галопом нарезал за кругом круг,
Вовсю тряся своей фанерной гривой
И нацепив полдюжины подпруг.

«Пыталась, навалилась, начиналась…» -
Весь божий день она спрягала вслух.
Но критики ее имели наглость
Судачить с видом въедливых старух.

Мол, все не то и все не так, как надо.
А рифмы – в топку или на костер!
Да и сама она - исчадье ада
В ряду таких же братьев и сестер.

Плевались, осуждали и ругали -
Ее страданий всех не перечесть…
Приам в тоске отрекся от регалий
И отдавал коням прохожим честь.

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Превоисточник вдохновения:

 
Кассандра. Начало
 
Она не сказала ни папе, ни маме.
Ушла потихоньку в полуденный зной.
Ей слышался голос: “Я жду тебя в храме”, –
Пьяняще-медовый, чужой, неземной.
 
Здесь гулкое эхо. Колонны, колонны.
Курится слегка сладковатый дымок.
И не отпускают глаза Аполлона,
Он смотрит и смотрит, – и сердце в комок
 
Сжимается, бьётся. Ей сладко, ей страшно.
Она утопает в лучистых глазах.
– Скажи, что ты видишь? – и видятся Саше
Высокие стены, восточный базар.
 
Ворота открыты. Широкая площадь.
Гуляет весёлый троянский народ.
И движется в город зубастая лошадь.
Она ищет Сашу. Найдёт и сожрёт.
 
Зубастая лошадь, огромная туша
И любит покушать, ей люди, как хлеб...
– Не надо!
– Не надо? Ты будешь послушной?
– Я буду послушной! Спаси меня, Феб!
 
Играют лучи золотые на арфе.
– Сними своё платье. Иди к алтарю!
Сними своё платье. На улице жарко.
Живее! Ты слышишь, что я говорю? –
 
А голос медовый как будто сломали.
Теперь он скрипит, словно старый замок.
– Не буду послушной! Пожалуюсь маме! –
И всё прекратилось... Злой голос замолк.

 
Душевный отклик:

Она потихоньку от папы и мамы
Ходила, где вовсе не стоит ходить.
К примеру, по паперти местного храма,
Являя по ходу недетскую прыть.
 
А в храме водились не только колонны,
Иконы и в старом кадиле дымок,
Водился священник, что звать Аполлоном.
Он пил и курил, и развратничать мог.
 
Однажды в июльскую жаркую пору
Он девочку Сашу обманом завлек.
Смотрели иконы с беззвучным укором
На колы бутыль и грибочков кулек.
 
Бутылка открыта, кулек разворочен,
Гуляют на пару ребенок и поп.
И замкнутый круг неприлично порочен …
И вдруг двери - настежь, а очи – на лоб.
 
Зубастая лошадь, огромная туша
По гулкому храму цок-цок и цок-цок.
К очам, что на лбу, пристаканились уши,
И сделалось бледным у Саши лицо.
 
И - сцена немая, почти пантомима.
По коже мороз, несмотря на жару…
- Откуда, лошадка?
- Из Трои, вестимо.
С трудом вас нашла, но со смаком сожру!..
 
Наш грустный рассказ докатился до точки.
Но мы напоследок воскликнуть должны:
- Девчонки! Мальчишки! Не ешьте грибочки!
От них несварение и галюны.

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

 
Тревожное
 
Осенний день ни в чём не виноват,
пинать листву не надо, не поможет.
Мальчишке десять – маленький солдат,
зажавший в кулаке отцовский ножик.
 
Колышется тростинкой на ветру,
за ним хромает тощая собака.
Они вдвоём всё знают про «умру».
Они давно не помнят жизнь без страха.
 
Остановившись посреди войны,
мальчишка смотрит в сумрачное небо.
Его глаза по-взрослому темны –
с дрожащей искрой будущего снега,
с мерцающим весенним огоньком,
с кострами полыхающего лета...
 
По ком-то вдалеке грохочет гром.
Скулит собака. Вертится планета.
 
...Вчера приснился отгремевший бой,
вернувшийся отец стоял у двери.
 
Мальчишке десять – он бежит домой,
наивно торопясь,
по-детски веря.

 
Душевный отклик:

Обидеть осень всякий норовит,
листву ногой безжалостно пиная…
Мальчишке десять с хвостиком на вид,
а вот в глазах - гроза в начале мая!
 
Зажав в руке отцовский финский нож,
на взвод кустов опять идет в атаку.
Он на солдата бравого похож -
на льва похожа верная собака.
 
На пару с ней полпарка истребив,
и всех котов за дальний лес отбросив,
гундосит он веселенький мотив
про им самим обиженную осень -
с избитой и растерзанной листвой,
со щепками былых скамеек скверных…
 
А где-то рядом слышен громкий вой -
скулит собака, с голоду, наверно.
 
А значит, надо срочно двигать вспять,
туда, где дом раскрыл призывно окна -
 
кормить собаку, ужинать и спать.
А утром встать
и осень вовсе кокнуть!

Первоисточник вдохновения:

Пещерные люди
 
Пещерные люди веками стремились пещеры оставить
и шкуры сменить на костюмы и платья под стильным пальто.
Но хитрый прогресс устремлённым к нему укорачивал память -
в итоге всегда получалось прикольно, но что-то не то.
 
Костёлы и церкви плодились среди синагог и мечетей,
упорно кося под источники света в кромешной ночи.
Но руки чесались и снова хватали мечи и мачете,
чтоб злостных неверных по мрачным сортирам нещадно мочить.
 
Пурпурные реки стекали проворно по улочкам узким,
и синее море краснело красиво в закатных лучах.
Но гузками в страхе на местных заборах трясли трясогузки,
не без оснований тревожась за судьбы детей и внучат…
 
Текут спозаранку по разным каналам последние сводки -
как будто и не было даже в помине пещерных времён:
и память людская осталась такой же летально короткой,
и разум предчувствием задниц грядущих не обременён.
 
Приличные люди звериные шкуры привычно надели.
Они с минотаврами ныне и присно теперь кореша.
Ногами сучат тараканы в башке и мурашки на теле,
но с ними бороться пещерные люди отнюдь не спешат.
 
В пещерных потёмках уже перебито народу изрядно,
но снова в атаку идут наобум и на ощупь бойцы.
У входа в пещеру в глубокой печали сидят ариадны -
они не при деле, поскольку на нити сейчас дефицит.

 

Душевный отклик:

 
Занудные люди
 
Занудные люди занудные тексты на конкурс писали
и тем доставали читателей бедных до мозга костей.
А вот почему занимались подобным - не знали и сами,
поскольку частенько плелись по таблицам турнирным в хвосте.
 
Плодились несметно в катренах громоздких бескрайние строки,
упорно кося под прикольные мысли и днем, и в ночи.
Но руки чесались у автора, видно, и варвар жестокий
уняться не мог и читателей в рифму нещадно мочил.
 
А те огрызались, в порядке защиты, на матерном русском,
поскольку в ответ на словесный понос начинался отит.
И гузками в страхе на местных заборах трясли трясогузки,
не без оснований боясь, что и им п… калачей прилетит…
 
Текли спозаранку по впалым щекам и по бородам слезы,
и к вечеру ближе все то же и там же понуро текло.
Сие представляло собой, однозначно, здоровью угрозу
и в шизофрению с налетом садизма летальный уклон.
 
Приличные люди такое себе никогда не позволят,
а этот зануда и глазом ни разу своим не моргал.
Его тараканы томились в башке и просились на волю,
но с ними боролся успешно угрюмый и злой маргинал.
 
В «поэмах» вандала уже заблудилось народу изрядно,
но снова ведет, как поляков Сусанин, читателей он.
У входа на сайт в несказанной печали сидят ариадны
и, пряжу оставив, на счетных машинках считают урон.

*)

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Превоисточник вдохновения:
 
Тиара нити Ариадны
 
Звёздный туман лета моей любви
Бороздит разлитая темнота.
Время…
Время – нити созвездия не порви!
И я буду…
Буду однажды там!
 
Камень-гемма – звезда Альфекка;
Неужели разорван круг!
Лира звёздного человека
Протянулась…
коснуться рук!
 
Как струна под пальцем, дрожит дугой…
Световой блаженнейший благовест!
Я дойду…
Дойду… Воскликнешь:
«Мой дорогой
Птолемей, составивший Альгомест!»
 
Звёзды – Северная Корона,
Драгоценный горят они!..
Сердца трон лирой сердца трону.
Слово…
Слово –
не оброни!

 
Душевный отклик:

Звёздный туман датых моих мозгов
Бороздит чистейшая ерунда.
Смысла…
Нету, ведь оный у нас изгой.
Вход заказан…
Напрочь ему сюда.
 
Геммы в небе, а рядом – Люси.
Неужели тоже пила!
Впрочем даже не удивлюсь я,
Безнадежны…
у нас дела!
 
Отчего-то двоится Молочный путь…
Световой блаженнейший благовЕст!
Я дойду…
Дойду… до дому…
Когда-нибудь.
Бог не выдаст если, свинья не съест!
 
Люси геммы сгребла в корону,
Как же ярко горят они!..
Мент плечо беспардонно тронул.
Осто…
рожно –
не урони!

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

Сизифов чай 

Буря снежная в поле свищет, на морозе крепчает лёд.
Фюрер требует взять Мытищи, ежедневно приказы шлёт.
«Превратить дома в пепелища, а людей согнать под прицел.
Основной удар по Мытищам нанести группой армий «Центр».

В полевом блиндаже из камня, повернувшись на правый бок,
Спит командующий войсками генерал-фельдмаршал фон Бок.
Под протяжный запев метели спит и видит в приятном сне,
Как в парадной своей шинели, с эполетами и в пенсне,
И в надраенных голенищах, в генеральской во всей красе,
Он прокатится по Мытищам, мимо Яузы по шоссе,
Как набатом громоголосым будет «Дойчен зольдат» звучать,
И на жостовском на подносе принесут ему местный чай.

Висли «Юнкерсы», будто осы, ощетинившись роем жал,
Но простой рядовой Матросов оборону Мытищ держал.
Ниву страшную смерть косила, уставал от огня металл,
Уступала любая сила, а Матросов не уступал.
Врос в окопы спиною к дому. И не понял того фон Бок,
Что не мог солдат по-другому, по-другому солдат не мог.
Из-за них, таких, как Матросов, неуступчивых сотен тыщ,
Не случился чай на подносе, не дошёл фон Бок до Мытищ.

Душевный отклик:

То не буря ревет и свищет, это гонит поэт пургу.
Знать, приспичило взять Мытищи - через силу и не могу -
И в стишок органично вставить, в текст задорный и заводной,
Начихав на архивов память с географией заодно.

Перепутав Мытищи с Тверью, сорок первый и третий год,
Фактам в рожу он хлопал дверью, и крепчал на морозе маразме лед.
Под протяжный запев метели на боку расслаблялся Бок.
От припева же - дрожь на теле пронимала аж до кишок.
И, намаявшись не по-детски от телесных страданий, враг
Забывал свой родной немецкий и до ветру ходил в овраг.
И с ошибками лиц и чисел марш военный в башке звучал,
И в прострации маршал писал, где под снегом рос местный чай.

Где-то рядом шоссе бежало - мимо маршала, под откос.
А над ними роились жала, отделившись от поп у ос.
Смерть пугалась своих клиентов, под обычную хворь кося.
И смотрела на дело это исподлобья Россея вся.
Но без страха и без вопросов, в рог бараний крутя металл,
В три окопа один Матросов, словно сказочный змей, врастал...
Настругав пародистам пищи, подуставший поэт затих.
Не желали никак Мытищи органично вставляться в стих.

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Источник вдохновения:

*** (В этой жизни мы постояльцы…)

В этой жизни мы постояльцы,
Мы герои домовых книг.
Звали девушку прогуляться,
Звали девушку на пикник.

Величали гламурной штучкой
Для обложки календаря.
Иногда целовали ручки,
Комплименты ей говоря.

Выходящую из столовой,
Через чёрти что, напрямик,
Клали девушку на солому
И развязывали язык.

Вот он - сладостный вкус успеха,
Поражающий наповал.
Звали девушку для утехи,
Только замуж никто не звал.


Душевный отклик:

В этой жизни мы постояльцы,
Посидельцы (когда сидим),
А бывает, и полежальцы,
Если после получки «в дым».

Иногда же стишки кропаем
Из набора случайных фраз,
Ибо творческим шалопаям
Выдать стих – это плюнуть раз.

Мы и в рюмочной, и в столовой,
Если только накатит бзик,
Словно клизму, вставляем слово
И развязываем язык.

«Чёрти» что мы и чёрт-те где мы
Выдаем за родную речь,
Притянувши за уши тему,
Например, про дамоклов меч.

===
ЗЫ: полный разбор полета тут.

Первоисточник вдохновения:

Периодическая таблица редких элементов

Периодически мечтаем мы, в метро стрессируя с утра,
Что остров есть необитаемый, где жизнь - не жизнь, а сущий рай.
На всем пространстве чудо-острова ни давки нет, ни толкотни.
Ни взгляда там, ни слова острого - куда ни кинь, куда ни ткни.

Никто ни с кем не задирается, тела и души ходят ню,
И птичий хор щебечет здравицы по сто и больше раз на дню.
За так макака голопопая пасет мохнатого козла,
А если кто кого и слопает, то это вовсе не со зла.

Слегка покачивая бедрами, идет газель на водопой,
А крот - за ней, шажками бодрыми, хотя, по слухам, и слепой.
Плодово-ягодными соками торгуют вечер и рассвет,
Но ценам трудно быть высокими - ввиду схождения на нет.

И тьма c хандрой по-рачьи пятятся – им явно светит солнца суд.
Там каждый день – сплошная пятница, и выходные на носу.
Указы власти фиолетовы - до фени, мягко говоря,
Поскольку звери царства этого живут нормально без царя...

И всякий раз без тени лени я на остров двинуться готов,
Чтоб там укрыться от правления
Необитаемых голов.

Душевный отклик:

В моей таблице Менделеева избыток – в частности, макак.
И ты хоть ценники наклеивай, а хоть раздаривай за так -
Не уменьшается количество, растет число - и день, и ночь.
И нет царя, Его Величества, чтоб горю этому помочь.

Чего уж только я не пробовал – и не кормил, и свет тушил,
Но только с бодростью микробовой они плодились, от души.
Дурной пример, он заразителен – плодиться начали козлы.
Все как один хотят в родители, невольно сделаешься злым.

Слегка покачивая бедрами, пошли газели на самцов,
И те рванули за рекордами – разврат повальный налицо.
Плодово-ягодными винами зверье налижется с утра,
А после с рыками звериными друг дружку любит в гуще трав.

Мечусь весь день без тени лени я на фоне джунглей и саванн,
Ведь по приросту населения наш остров явный намбер ван.
Закат с рассветом фиолетовы – у них апатия давно.
В кошмарном сне, навроде этого, застрять не каждому дано.

И здравый ум по-рачьи пятится – ему сие не по плечу...
Оставлю чертов остров Пятнице,
а сам на Север – к чукче в чум!

Началась регистрация команд на межпортальный командный конкурс "Беспредел" на Графской При©тани.

Первоисточник вдохновения:

Три

на пригорке под солнцем есть место чудесное:
там на "первый-второй" под Господними безднами
дремлют мальчики наши, любовью согретые,
спят до времени, светло-чубато-головые,
вне войны, а война насыщаема - новыми;
несвятая война, неотпетая, третья...
ох, сыночки, родимые милые детушки!
от судьбы никуда тут, как видно не денешься,
по ветрам по весенним колышутся тонкие
волосинки стеблями травы. плачут вдовами
губы девочек жаркие - ссохлись. потрескались.
на пригорке вздремнула судьбина солдатская
и вихрОм неуёмным под ветром колышется -
как трава - та, что в лёгоньком, девичьем платьице
выбегает на луг данью третьему лишнему, -
что к живому, как змейка кровавая, ластится...

Душевный отклик:

лукоморные ужасы

там, где солнце к пригорку цепями приковано,
уготовил нам рок чудеса и диковины
вперемешку с покрытыми мраком секретами.
там на «первый-второй» по ветвям и по жёрдочкам
предъявляют русалки смазливые мордочки,
и покладистым зомби не спится поэтому…
эх, болезные! эка на девушек пялятся!
отложили в сторонку дубинки и палицы…
это сказка, конечно, пустая безделица,
только волосы все же на теле шевелятся,
в горле высохли связки, а после и треснули.
и воды на щеках ни соленой, ни пресной нет.
даже грозный кощей испугался и пятится,
и покров шерстяной на бессмертном колышется.
умоляет русалок: «надели бы платьица!»
ну а тем ни к чему одеяния лишние -
к неживым кавалерам проказницы ластятся.

*)

ЗЫ: полный разбор полета тут:
https://gp.satrapov.net/comment/139881#comment-139881

«Снова прикуп не в масть. И привычно вселенная рухнет.
И не хватит на ставку остатка божественных сил…»
©Алекс Фо. Игрок

"Все это время он искусно маскировался под порядочного человека."
© Управдом Татьяна Сергевна Плющ. Бриллиантовая рука.


Снова прикуп не в маcть. Редсовет заблокировал Котю. Чтобы вдруг что не вышло. А то ведь возможно, увы - пальцем в небо попасть, о прицеле ничуть не заботясь, ибо правда – что дышло, на фоне досужей молвы. Аргументы искать и осмысливать факты на надо - просто выйти в народ и представить народу врага. Словно варваров рать, вмиг толпа превращается в стадо и несется вперед, нахлобучив на морды рога. Словно чайник, кипит возмущенный до судорог разум. Кто не с нами – пропал, потому что утонет в слюне! Всенародно избит, оппонент окочурится разом, и остынет запал, и сойдет однозначно на нет.

Как какого бомжа, закопают его под забором - ни плиты, ни креста, и не будет оплакан никем... Коль попала вожжа, то мочи без суда и разбора! Ну а совесть – чиста, как слеза у Христа на щеке.. И забыто уже, что преступника многие знали, привечали не раз, а иные - ходили в друзьях. Ибо стая ужей отродясь не грустит о морали - если издан приказ, посылает сородича нах… Тишина и покой воцарятся опять на портале. Ибо здесь вам не тут, а единство идей - не пустяк. И кивнет головой под суровым надгробием Сталин - мол, потомки идут по стопам даже вечность спустя.

Был ли мальчик, о том умолчала история скромно. И ее ворошить – бесполезней занятия нет. Сварен супчик с котом, хоть и вышел не в меру скоромным. Но мослы - хороши, и доволен собой редсовет.


===
Краткое содержание предыдущих серий

Оказывается, ссылки на внешние ресурсы тоже запрещены. *)

Иными словами, даже и слушать не желаем, как там было на самом деле. Нам примерещилось - мы забанили. Разговор закончен. Оппонент надлежащим образом оплеван и квалифицирован.

И - "давайте не будем" *)

Давайте. И пусть ничто не нарушит покоя вашей оранжереи. *)

Первоисточник вдохновения:

Мать
©Тень Ветра

В уютной кухне женщина седая,
сгибаясь по-старушечьи в дугу,
готовит, чутких рук не покладая,
для сына борщ, котлеты и рагу.
Он поздний, от несбывшегося брака
с последним из растраченных мужчин –
надёжным, как ей виделось. Однако
и тот исчез без видимых причин.
Она пятнадцать лет самозабвенно
растит и холит копию отца.
И день за днём забот густые тени
уродуют черты её лица.

В рутинном полдне плещутся герани,
прильнув цветками к солнечным лучам.
А сын беспечно дремлет на диване,
устав бродить в инете по ночам.
– Сынок, пора вставать, иди обедать, –
мать ласково притронулась к плечу.
Он голосом дряхлеющего деда
бросает ей:
– Отстань, я не хочу.

По спицам и легко, и деловито
несётся кашемировая нить.
Ещё чуть-чуть – и будет тёплый свитер
кровинка ненаглядная носить.

За ужином в смартфоне неотрывно
сын ищет навороченный планшет
и пальцем тычет:
– Слушай, мать, купи мне…
– Прости, но на планшеты денег нет.
И твой айфон, и прочие хотелки
меня зажали в яме долговой…
Сын вилкой нервно грохнул по тарелке:
– Иди на подработку, а не ной.
Надув губу, он взглядом злобно жалит
и по щекам словами хлещет мать:
– Какого чёрта ты меня рожала,
когда не можешь толком содержать?

Порой, когда на кухне спят герани
и катится луна в небесный пруд,
ей хочется уйти к любимой маме –
в могилу. Да кредиты не дают.

Душевный отклик

Стряпуха

В уютной кухне варит поэтесса
нетленку про стареющую мать
и ловит кайф от этого процесса –
народ с восторгом будет принимать.
И верно - из продуктов, что на кухне,
нельзя шедевр убойный не сварить.
И публика от зависти опухнет,
приняв на грудь всю творческую прыть.
Вот вырезка «несбывшегося брака»,
а вот кило «растраченных мужчин».
На них, родимых, съедена собака,
а косточки закопаны в ночи.

Рутинно выдает за строчкой строчку
со смаком и с улыбкой на лице.
Но это все пока еще цветочки,
А ягодки появятся в конце.
С конечной строчки гроздями свисая,
читателя повалят наповал,
Как завещал когда-то М. Исаев,
который что-то в этом понимал.

По клавишам легко и деловито
несется пальцев поварских галоп.
Еще чуть-чуть и в пику общепиту
деликатес получим - прямо в лоб.

За ужином, а может, за обедом,
прочтя агитку, сброшенную в сеть,
сойдут с лица сыны, отцы и деды
и станут вдруг усиленно краснеть.
Им будет стыдно за свои «хотелки»
и оными подорванный бюджет.
Они отставят полные тарелки,
в печали и прострации уже…

В горшках давно и крепко спят герани,
но дух стряпухи просится в полет.
Ей кажется, она уже на грани -
признания. Да пафос не дает.

===
полный разбор полета тут:
http://gp.satrapov.net/comment/133596#comment-133596

Первоисточник вдохновения:

С волнами
©Змей Горыныч 3

Слюдяные валы судьбою,
Нависая, встают над нами…
Но, бредя у черты прибоя,
Он всегда говорит с волнами.

Не пророк, не творец погоды,
Не бессмертен и не всесилен,
Он велит неуёмным водам,
Чтобы просто не уносили.

Ведь они налетают боем,
Давят спудом глубинно-чёрным,
Заполняют солёной болью,
Поднимаются в лёгких штормом…

Но, не зная, что всё на грани,
Ходят люди… и пропасть рядом.
Он щадит их, потёртой тканью
Закрывая лицо от взглядов.

У него на лице помятом
Безнадёжная тень улыбки…
Где ты, ветер и запах мяты,
Где ты, полдень от зноя зыбкий?

Все бессмысленно, час назначен,
И на берег идёт цунами…
Но кому-то нельзя иначе.
Он всегда говорит с волнами.


Душевный отклик:

Про слюду

Мне слюды привалило как-то,
Хоть мечтал о кусочке сыра.
Удрученный обидным фактом,
Я талант не зарыл, а вырыл.

Грамотей из меня не очень.
И оратор такой же точно.
Но с утра и до поздней ночи,
Я нетленки кую построчно.

И они налетают боем,
Наступают свиньей горбатой.
А соседи за стенкой воют
И порой извергают маты.

Ибо люди уже на грани -
И в подъезде, и даже в сквере -
От своих нелюдских страданий...
Но щадить я их не намерен.

У меня на лице помятом
Предвкушение скорой славы.
Обезьянам нужны гранаты,
А дислексикам – копм и клава.

Я по клаве вовсю фигачу,
Грохоча, словно грозы в мае.
Нам, поэтам, нельзя иначе…
А при чем тут слюда – не знаю.
===

Полный разбор полета тут:
http://gp.satrapov.net/comment/133526#comment-133526

Первоисточник вдохновения:

Мне снился сон

Мне снился сон: вот-вот зажгут костры.
Сейчас затопят книгами камины,
И в дымоходах алчные кармины
Взлетят по трубам, жаждая игры,
И вырвутся на волю, прыгнут в ночь;
И запах дней, знакомых по романам,
Тяжёлых, ностальгических ли, странных
Неторопливо устремится прочь.
А может, эти книги так плохи,
Что жаль бумаги? Мысли и ремарки,
И пятна от пролившейся заварки –
Всё превратится в горсточку трухи.

Но больше – леса жаль, который жил
И ждал, чтоб я пришла и лбом уткнулась
В берёзу, воплощённую сутулость
Средь остальных, красавиц и транжир,
По-королевски, щедро – ты бы смог? –
Листву дарящих всем, кто ниже вырос,
Чьей бересты нетронутый папирус
И чист, и бел, как первый “омойбог”.
А хвойный бор, могучий, вековой!..
Верхушки сосен задевает ветер.
К стволу одной, что всех стройней на свете,
Нарочно прислонюсь я головой,
Чтоб капли застывающей смолы
На лбу моём блестели и желтели…
Как бесполезны книги, в самом деле! –
Когда их больше нет среди золы.

Пока иду к лесному алтарю,
Сжигает солнце сна непрочный кокон.
Костёр не виден ни в одно из окон.
А сон я ночью снова посмотрю.


Душевный отклик.

Приснится же такое!

Мне снился сон. Что я сошел с ума
И книги жег беспочвенно в камине.
Немой восторг в моей безумной мине
Рождали зря горящие тома.
Летели искры в дымный дымоход,
Огонь лизал страницу за страницей,
А я вовсю старался отличиться
На фронте отопительных работ.
А может, я до этого замерз?
Тепло ж важней, чем всякие ремарки,
Которым тупо ставят бюсты в парке,
Замяв энергетический вопрос.

Но вскоре я устал бумагу жечь
И в лес пошел - к березам дивно белым,
И в них уткнулся всем наличным телом -
Телесный тык мне заменяет речь.
Шумели удивленные кусты,
Но я чихал на всех, кто ниже ростом.
У них кора – трухлявая короста,
А у меня - охапки бересты.
Потом в обнимку сок давил из хвой,
Походу, он полезней, чем томатный.
А что потом – и ежику понятно:
Приклеился я к хвое головой.
И «капли застывающей смолы
На лбу моём блестели и желтели»,
Как, впрочем, и на всем липучем теле,
Уткнувшемся в сосновые стволы.

Пока я лоб наждачкой дико тер,
Вползло в окно карминное светило
И сон мой идиотский прекратило,
Отправив бедолагу на костер.

===
полный разбор полета тут

Первоисточник вдохновения:

Из путевого дневника Улисса
©Александр Анатольевич Андреев

1 Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос,
Лёгкой рукой отодвинула простынь из ткани тончайшей,
Ножки точёные, дивные в тапки неспешно вложила,
Спину свою разогнула божественно милым изгибом,
5 Руки омыла в тазу, приготовленном верной служанкой,
Смыла с очей бирюзовых ночные сладчайшие соки,
Волосы тёмные, длинные долго в воде полоскала,
Прежде добавив экстракты терновника, хны и шалфея;
Мягко отжав полотенцем, затем по плечам распустила,
10 Влаге оставшейся дав с атмосферой сливаться свободно.
В золотом шитый хитон, бледно-розовый и невесомый,
Скромный, однако ничуть не стесняющий нежные груди,
Тут облачилась она и к столу невозбранно присела.
Пища была хороша и легка: с элегантной тарелки
15 Эос вкушала степенно бананы, айву и папайю,
Финики, тыкву, кизил, виноград, абрикосы, малину,
Сливу, черешню, арбуз, алычу, землянику, крыжовник,
Яблоки, клюкву, смородину, киви, кумкват, нектарины,
Перец болгарский и чили, кольраби и просто капусту,
20 Дыню, боярышник, манго и личи, отраду гурмана,
И, с наслажденьем неся со стола в восхитительный ротик
Так за кусочком кусок олимпийцев дары, освежала
Сладкое нёбо своё ледяным свежевыжатым соком.
Голод слегка утолив и размяв онемевшие члены,
25 Вышла на светлый балкон, выходящий на синее море,
Спичку простую зажгла, закурила задумчиво Camel,
Перебирая перстами пурпурными розовый жемчуг,
Сахарно-белые зубы прибитых приливом ракушек,
Тёмно-зелёные травы морские, и пристально глядя
30 На океанскую даль, горизонтом пришитую к небу,
Дыма пуская колечки, чтоб, их созерцая движенье,
Вычислить ветра намеренья или, смиренно дождавшись,
Видеть, как скальпели молний возьмутся распарывать воды…
Так бы весь день и прошёл, не явись к ней Улисс богоравный.
35 Впрочем, об этом потом. Нет, наверное, вовсе не стоит.

Душевный отклик:

Улиссу и не снилось

1 С раннего детства с ума я сходил от творений Гомера.
Что «Одиссея», а что «Илиада» – шедевры и только!
Жутко хотелось мне стать непременно Гомеру подобным,
Чтоб растекаться таким же макаром мозгами по древу.
5 Голову всю изломал на куски я, пытаясь дотумкать,
Как это он так искусно и ловко эпитеты вяжет
В строчки длиннющие и предложения, плюнув на рифмы.
Что бы такое мне съесть из продуктов, а может быть, выпить,
Чтобы легко и решительно выйти на уровень нужный?
10 Пробовал мясо и рыбу, и овощи, и витамины -
В мелких таблетках и в крупных таблетках, и в тюбиках тоже.
Но не давало питание плотное нужных эффектов.
Тут я и понял, что надо попробовать – «к телу поближе»,
То есть быка – за рога и копыта, не думая долго.
15 Съел… «Одиссею», потом «Илиаду» - с куриным бульоном.
И с удовольствием слопал за этим «Гомеровы Гимны».
А на десерт – поскакав и порыскав по литературе
И допросив с применением силы историков разных,
Все, что каким-либо боком наличным касалось Гомера.
20 И поначалу все было неплохо и даже прикольно -
Вон ведь полезного сколько внутри у меня уместилось!
Только вот к вечеру множиться стали как будто сомненья:
Что-то урчало, бурчало, бурлило и выйти пыталось,
Мне намекая, что что-то не в тему в обед учудил я.
25 Ночь прогундосил в интимнейшей позе я на унитазе -
Видимо, громко, поскольку стучали мне в стенку соседи.
Я же просил их войти в положение и не скандалить.
Одновременно пытаясь размять онемевшие члены –
Что-то горбатой в последнее время сантехника стала.
30 Где-то под утро уснул-таки – сидя, а после и лежа,
Не отходя от удобств санитарных - на всякий пожарный.
И неизвестно, закончилась чем бы история, только
«Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос» -
И ужаснулась, и вызвала тут же мне скорую помощь…
35 Разным Улиссам такие истории даже не снились!

полный разбор по составу тут.

http://gp.satrapov.net/

Ровно в полночь у амбара.
Приходите - не пожалеете.
*)

Первоисточник вдохновения

морской бой
© Migov

где же ты, слово гулкое, стонешь в какой клети,
тёмными переулками трудно тебя найти.
шастаю здесь привычно я, гонит туда-сюда
кровь мою горемычную огненная вода.

где корабли схоронены, прячутся где, скажи,
тропы мои, синонимы, острые, как ножи, –
скажешь едва – и ранен, а тут же е три – убит,
шивой танцует в пламени тающий алфавит.

где же ты мой трёхпалубный, что ж не идёшь в тетрадь?
муторно, словно жалобу мне предстоит писать.
тянется несуразное в поиске слов и тем,
а на задворках разума спрятан вопрос – зачем.

===

Еще один призер НЕО-МПК 2. И снова на тему дьявола, который в деталях.

Нет, есть тут и удачные детали. И общий настрой передан неплохо. Но пару-тройку ложек дегтя автор таки умудрился привнести. Причем незаметно для подавляющего числа читателей.

Но довольно общих рассуждений. Давайте смотреть конкретно.

Во-первых, знаки препинания расставлены настолько от балды, что лучше бы их и не было вообще. Например:





Чем так радикально отличаются эти два вопроса, что только один из них удостоился-таки вопросительного знака?

Хотелось бы также узнать, почему обращение в первом вопросе удостоилось двух запятых, а во втором – только одной.

Или в чем тайный смысл запихивания следующих четырех строк в одно нескончаемое предложение:



Не обошлось и без смысловых ляпов. Например:



Смеем предположить, что автор под клетью подразумевал (ошибочно) клетку, или тюрьму.

Потому что если понимать слово «клеть» в его настоящем значении (помещение, комната в строении, здании, а также отдельная постройка хозяйственного назначения), то сразу возникает легкое недоумение по поводу возможной причины стонов «гулкого слова» в этой самой хозяйственной постройке.



Тут что-то с управлением. Темными переулками обычно гуляют (или не гуляют). А находят (или не находят) все-таки в темных переулках.



Где именно? В темных переулках в поисках хозяйственной постройки? *)



Как вторая часть этого сложно-сочиненного предложения связана с первой?

«Туда-сюда» по переулкам? И что за «огненная вода»? Спиртное?
ЛГ шастает сам по себе, а кровь - сама по себе?



Это вопрос к слову, стонущему в хозяйственной постройке?



Прикольно. Но почему такая честь синонимам? Все тропы свалены в братскую могилу, а синонимам - отдельный памятник нерукотворный. *)



Пожалуй, самое креативное место в тексте. Нам нравится игра словами и отдельно стоящими смыслами. А вот общий смысл сказанного от нас ускользает. Кто скажет и кому? И кто убит? Или это ЛГ сам себя убивает сказанным?



И снова прикольный образ. Который подходит к теме морского боя - как седло к корове.



Это про конкурсное задание? *)



Что именно тянется? И кто в поиске – несуразное или ЛГ?



Вот именно*)

Что имеем в итоге? Прикольное «несуразное», не обремененное какими-либо связными мыслями.

Душевный отклик

sos не поможет

сломан словесный парусник, доски пошли на клеть.
быть кораблю трехъярусной гулкой кладовкой впредь.
слов с гулкий гулькин нос осталось тут, я их верчу-кручу.
пальцы свело усталостью - впору идти к врачу.

все препинаки спутаны, вставлены от балды.
ну а балда где? тут она, вот же ее следы!
их на листе немерено, втиснутых в белозём…
конь, оказавшись мерином, грохнут бухим ферзём.

где же вы, мысли связные? мне бы хотя б одну!
все-таки несуразное быстро идет ко дну.
раком задворок разума стал на безрыбье тем.
тут sos заказывать поздно, да и зачем?
*)

PS: Мы практически уверены в том, что публикация этих заметок постороннего вызовет бурю негодования со стороны многочисленных (по)читателей и (по)читательниц. Наша котячья морда будет нещадно бита, а усы выщипаны до последнего волоска. Мол, кто ты такой, и что бы ты понимал в настоящей поэзии. Дескать, тебе до автора первоисточника – как до Киева рачки. И ты ды.

А мы как бы и не возражаем. Автор действительно сильный. Именно поэтому ему вдвойне непростительно обращаться с великим и могучим вот так вот небрежно-неряшливо. Опять же - по нашему скромному имхо*)

Первоисточник вдохновения:

Нездешний Бог
©Елена Уварова

Стою у храма. Бог поёт в груди.
«Надень платок», – старуха мне твердит, –
не оскверняй собой обитель Божью»,–
и пыль сметает с лестничных перил.
Но пыль не оседает, а парит,
как бабочки на волжском бездорожье.
Глотаю воздух – горечь от глотка,
когда, за неимением платка,
врата к Отцу невидимо забиты.
Суровый Бог грозит мне: «Аз воздам».
Но добрый шепчет: «Дочка, ты – есть храм.
Не бойся! Я не дам тебя в обиду».
И этот мой нездешний добрый Бог,
ведёт к реке, туда, где спелый мох,
камыш, песок и свет на тёплой тверди,
где дарит мне живую тишину –
её не потревожить, не спугнуть –
в ней только мы: ни горечи, ни смерти,
где выключив свои монастыри,
без умолку безмолвно говорим,
как будто впрок хотим наговориться.
Бог шепчет: «Я люблю тебя. А ты?»
А я в ответ молчу до хрипоты.
Мне страшно: надо мной большая птица.
Она кричит. Она – моя вина.
Но слышу ясно: «Дочь, ты прощена.
Держись любви, как утра – тьма ночная.
А те, кому прощенье невдомёк
пускай твердят: «Неправильный твой Бог»
и ждут Меня, Меня не замечая».

Это стихо попало в призеры НЕО-МПК 2. Тем самым явив собой ярчайший пример того, как читатель может оценить общую мысль и плотно закрыть глаза на детали. В которых, как известно, дьявол и сидит.

Нам тоже нравится общая мысль. Хотя от религии мы далеки так страшно, что аж самим страшно. А вот некоторые детали, прямо, скажем, озадачили.



«Собой» тут втычка и весьма корявая. Ибо получается, что ЛГ у нас скверная особа, а платок – что-то типа шапки-невидимки. Надел – и богу не видно скверной особы.

Не будучи ни разу теологом, смеем усомниться в правильности выражения "обитель Божья". Ибо, по слухам, бог обитает на небеси, а в храмах хранятся его изображения на иконах.



Опять сомнение. Ибо пыль обычно вытирают. А уж если ее требуется сметать, то можно предположить, что к данному храму народная тропа заросла лет 300 назад.



Час от часу не легче. Тут сразу три вопроса к автору:
1. На какой планете происходит действие? На нашей пылинки размером с бабочку лично нам видеть не приходилось.
2. В какой кунсткамере автор видел парящих бабочек? Нормальные бабочки, как известно, все больше порхают.
3. Каким боком состояние дорог в Поволжье относится к парящим бабочкам? Или это состояние так пугает тамошних бабочек, что они забывают порхать и начинают парить в ступоре?



Где автор видел такое словосочетание «врата к»? «Путь к» - нормально, «врата в» (в значении вход) – тоже, а вот «врата к» – ересь.



Напраслина. По факту, это старуха суровой была. А бог пел в груди. С чего бы это он вдруг развернулся на 180°?



Попробовали представить. Сидят бог и ЛГ, у каждого в руках по монастырю, которые они и выключают. Поскольку в прямом смысле сие есть полная чушь, делаем вывод, что ЛГ говорит на фене, а «монастырь» - это фонарь. Или приемник. На худой конец, смартфон. Который можно реально выключить.

ЗЫ: после «где» надо бы запятую.



Минуточку. Тут какая-то нестыковочка. Ну ладно, в первой строчке оксюморон зачетный. Но потом автор сам себе противоречит. Получается, что "безмолвно говорит" только бог, а ЛГ безмолвно молчит. Круть! Не каждому под силу вот так вот молчать безмолвно.



Что означает «прощенье невдомек»? Что им и в голову не могло прийти, что ЛГ прощена? Тогда откуда у них вообще инфа про неправильного бога? Это ЛГ им отчаянно намолчала? *)

ЗЫ: после «невдомёк» надо бы запятую.



Мы попытались было придумать, кто тут кого и зачем ждет, но – увы, попытки эти оказались безрезультатными.

Что же мы имеем в сухом остатке? Нечто весьма расплывчатое и приблизительное.

Мы даже не сразу сообразили, как на это можно откликнуться. Но потом таки поднатужились - и вот.

Душевный отклик:
(авторская схема рифмовки не соблюдена, но уж как есть - как бог на душу положил*)

Неправильные боги, или Один день из жизни пациента психбольницы

Нездешний бог бубнит в моей башке,
А здешний с ним о чем-то спорит яро.
Стою в сторонке, ибо кто я? - Шкет,
страшащийся всевышнего базара.
И пыль стоит – столбом, потом парит –
на зависть всем парящим в небе тварям.
Она несет одышку и ринит,
которые сожительствуют в паре.
И то сказать, пылинка – полкило,
такую-то и в нос не всунешь сразу.
Хотя не всунуть – как бы западло,
Раз целый бог послал ее, заразу.
И не один, а парочка богов.
Отсюда вывод – оба бога злые.
Один бычится, хоть и без рогов,
Ну, а второй уже печенку выел.
Идут на «мы», включив монастыри,
Как будто фары - танковая рота,
Не унимаясь с ночи до зари.
Откуда силы? Видимо, наркоты.
А может, их из лампы Аладдин,
до кучи к джинну выпустил намедни.
- Давай бодаться! – шепчет мне один.
- А мне – печенку! - вторит собеседник.
А я молчу до хрипоты в ответ,
и голос мой срывается в итоге…
Медбрат угрюмо выключает свет,
и спать идут неправильные боги.

*)

Рассматриваемое ниже стихо мы увидели случайно, на главной. Не увидеть мы его не могли, ибо оно возглавляло список рекомендованного редакцией. А посему обвинить нас в том, что мы его выискивали, дабы прибодаться к данному конкретному автору, вряд ли получится. Ну, если вдруг у кого-то из будущих оппонентов возникнет такое желание.
Итак, внимание на экран:

Волк
©Тень Ветра

Я снова здесь, немало лет спустя,
где воздух свеж, целителен и резок,
где слабыми руками, как дитя,
к небесной кроне тянется подлесок.
А лес, скрывая логово болот,
влечёт и серебром, и древесиной,
как в тот голодный тридцать третий год,
что жадно на посевы пасть разинул...

Я смутно помню ночи хриплый рык,
шипенье дня, скользящего по травам,
как сдавливало страхом мой кадык,
когда я вырывался из облавы.
Как звёзды над бескрайней Колымой
чеканила в поту кровавом осень,
и загоняла в штольни шар земной
вселенная по имени Иосиф.

Я снова здесь, заклятый враг людей.
Не то, что в прошлом – стал матёр и ловок.
Порой, таёжной нечисти лютей,
вгрызаюсь и в оленей, и в полёвок.
Но иногда под старую сосну
приду повыть, с тоски сощурив веки,
ловя себя на лунную блесну.
Когда-то здесь я умер.
Человеком.


Что нам бросилось в глаза? Ну, естественно, название – «Волк». Ибо жутко оригинальное. "Оригинальнее" может быть – ну, разве что «Ангел» или «Любовь».

Насторожились мы, предчувствуя графомань. И эти предчувствия нас не обманули.

Вычурная навороченность. Или навороченная вычурность. С претензией на мистику и единственной целью – эпатировать публику. Мол, смотрите, как могу завернуть -мастеровито-затейливо. Да еще с глубоким смыслом и гражданским звучанием.

И работает. Народ ведется – аки кролик на танец удава. Даже не подозревая о том, что ведется, по большому счету, на китч и спекуляцию.

В чем же рецепт такого «успеха»? Все гениальное просто. Берем избитую, искусанную, исцарапанную и растерзанную на клочья волчью тему, добавляем щепотку гражданской лирики с пафосом, побольше вычурных (пусть и не совсем вразумительных) образов, спрыскиваем мистическим уксусом – и все. Народ хавает и причмокивает. Неисповедимы пути твои, господи!..

А мы-таки зададимся парой-тройкой вопросов. Именно зададимся, а не зададим. Себе, а не кому-то другому. Ибо задавать больше как бы некому. Автор, по-видимому, твердо уверен в своем стихотворческом мастерстве. Читатели, которым сие понравилось, тоже не сомневаются в своих оценках. Так что спрашивать их о чем бы то ни было, а тем более переубеждать – пустая трата времени. Поэтому - «тихо сам с собою…»©

Итак, что же тут происходит? Пришел пришелец. С того света. Был человеком, а стал волком. Посмертно. Как там у Высоцкого? «Быть может, тот облезлый кот был в прошлом негодяем…»©

И кем же был наш брутальный волк? А пес его знает. Заключенным – точно. А вот за что заключенным…

Поскольку упомянут голодный тридцать третий год, можно предположить, что наш волк в прошлом был вегетарианцем и воровал колоски с колхозных полей Украинской ССР- то ли с голодухи, то ли с целью насолить Сталинскому режиму. А ГПУ на него устраивало облавы.

Так ли это – неважно. Достаточно намекнуть на сталинские репрессии, а народ уже домыслит, вспомнив рассказы собственных дедушек, прадедушек и прадедушкиных знакомых. Тут главное – больную струну в душе зацепить.

Хотя с таким же успехом ЛГ мог бы быть обычным бандитом из какой-нибудь «Черной кошки». Который угодил в засаду/облаву. Почему нет? Эта версия даже больше подходит по контексту. Ведь что есть волк по своей сути? Классический бандит, занимающийся разбоем в составе своей волчьей ОПГ.

Кстати, было бы интересно провести некое исследование на тему идеализации образа волка в литературе. Хотя тут, наверное, все несколько шире. Ну, любит у нас (и не только к нас) народ идеализировать всяких бандитов и пиратов – всех этих романтиков с большой дороги. Якобы гордых, смелых и свободолюбивых. И плевать, сколько невинных душ ими было загублено. Эта же любовь переносится и на волков (и прочих хищников). Ну, да, режет овец и коров, причем иногда почем зря – из спортивного интереса. Но какой красавец!

Однако вернемся к нашим барашкам и посмотрим на предлагаемый текст в деталях.



Где здесь? На Колыме? А раньше где был - все эти «немало лет»? Или это первый выход волка после переселения души, до этого отдыхавшей где-нибудь в Сочи?



Опять же, где? На Колыме? Точно. Не одна сотня тысяч зэков оздоровилась!



Красивый образ, правда? Но возникает парочка вопросов. Если есть небесная крона, то должен быть и небесный ствол. А как насчет небесных корней?..
И что делает остальной лес, когда подлесок тянется? Ах да, он влечет! При этом скрывая.



Снова вспомнилось любимое лицедеевское «пилите и подозревайте».

А еще мы узнали новый факт о повадках болот. Которые, оказывается, живут в логовах. А потом - как прыгнут на нерадивого туриста! И давай его засасывать.

Ну а то, что серебро где-то растет в лесу, нас сильно расстроило. Потому что в наших лесах – не растет. Видимо, у нас тут какие-то неправильные леса. Обидно-с.



То есть в том 33-м лес скрывал и влек как-то особенно сильно?



Тут что-то со временем/видом этого вот «разинул». Мы понимаем, что автору очень хотелось тут сравнить год с волком. Но совершенный вид тут не в строчку. Потому что получается - разинул и … что? Либо разевал, либо сожрал-таки. А то – ни рыба, ни мясо.



А почему смутно-то? Если дальше два катрена довольно подробного описания этих воспоминаний. Может, четко помню? Делаем вывод, что автор тут просто не думал, а вставил первое попавшееся слово. А зачем?



Жутко круто и красиво. Но ведь полнейшая бессмыслица. Или мы чего-то не понимаем, и кто-то сможет нам объяснить, как земной шар можно загнать в штольни на его собственной поверхности. Это все равно что слона затолкать в ноздри собственного хобота.

Ну и Сталина обозвать «вселенной», при всем нашем неуважении, это уж явный перегиб. Уверяем вас, что, к примеру, папуасы в Папуа, не говоря уже о марсианах на Марсе, понятия не имели о существовании некого Иосифа.



То есть в бытность человеком он уже был «заклятым врагом людей», только молодым и неопытным? Возможно, автор пытался тут ввернуть аллюзию на «врагов народа». Но получилась - большая разница.



Порой и иногда – это как-бы синонимы. То есть иногда вгрызается, а иногда воет. А все оставшееся время что делает? Спит?



И снова красивое абышто. Уж не родственник ли барону Мюнхгаузену наш ЛГ? Тот вон тоже самого себя за волосы из болота вместе с конем… Короче, кто сможет своими словами пересказать, что, как и зачем тут делает ЛГ, тому ничего не будет. Окромя нашего большого нечеловеческого спасибо.

Душевный отклик:

Дежавю

Я снова чту нетленку про волков,
в который раз ведясь на ахинею.
И пусть рассказ несвеж и бестолков,
зато от крути образов хренею.
Я четко вижу логово болот:
зловещий вход – как дырка ноздревая.
А лес вокруг, уже который год,
влечет дрова пилить, подозревая…

Теперь я точно знаю, ночь - рычит,
а день – шипит, почище той гадюки,
что укусила автора в ночи,
и вызвала устойчивые глюки.
И он запел навзрыд про Колыму
и лично им не виданные штольни…
«Пишу - как мастер!» - чудилось ему,
хотя писал - как очень средний школьник.

И снова глюк, заклятый враг ума:
волчара в лес идет - за древесиной
и серебром. Огромная сума
через плечо и запах … мокрой псины.
Поскольку только что почти утоп,
себя в реке с подводной рыбой спутав.
Спасла блесна, ударившая в лоб –
Очнулся он и вылез.
Очень круто.

*)

Первоисточник вдохновения:

Конура
©Елена Шилова

Во дворе беснуется детвора.
Опалённый солнцем подъёмный кран
В тополином море весь день рыбачит.
За окном цветущий июнь царит...
Мне охота сесть у входной двери
И завыть отчаянно, по-собачьи,
На пустой подъезд и уснувший лифт,
На всё то, что зверски во мне болит
И что я боюсь передать словами.
Для тебя всё просто: пришёл-ушёл,
А моя любовь – воспалённый шов,
Беспрестанно мучает, нарывает.
Зашивали наскоро – вкривь и вкось.
Я терзаю память, грызу, как кость,
Чтоб почуять счастья забытый привкус,
Но квартира кажется конурой,
Безотчётный страх проникает в кровь
И стекает холодом по загривку.
Мне не снять ошейник, что ты надел...
Мир исполнен света, тепла, надежд.
Где-то там ты смотришь с улыбкой гордой,
Как другая нянчит твоих щенят.

Если ты посмеешь забыть меня,
Я приду в твой дом и вцеплюсь ей в горло.


Душевный отклик:

По-нашему, по-сучьи

Во дворе бесчинствует детвора.
Опалён, упал неподъёмный кран,
И не смочь бедняге уже рыбачить.
Рядом с ним увядший июнь лежит.
«Эффективен всё-таки динамит!» -
Я смекаю внутренне, по-собачьи.
Раскалён у деточек пулемёт,
И никто в подъезде уж не живет.
Страшно – жуть! Словами боюсь озвучить.
Но заразен слишком дурной пример –
И самой мне хочется зверских мер,
Исходя из чувств и повадок сучьих.
Ухмыляюсь исподволь вкривь да вкось
И грызу любимого, словно кость,
Выедаю пастью зубастой печень.
А квартира кажется конурой,
И на пса похож мой немой герой,
Потерявший дар человечьей речи.
Натяну ошейник с гвоздями, вот –
И поймут соседи, что сука – гот
И что «сука» звучит нереально гордо.
Ну а если кто-то уйдет в отказ,..

То загривок вздыбится мой на раз,
И нахалу клык искорёжит морду!

Первоисточник вдохновения:

Ураганы случайны
© Фадей Максимов

«Я тюфяк тряпичный. Страшила Глупый. На шесте болтаюсь который год.»
Виктория Дворецкая. В чудеса поверить ужасно трудно…

Где же ты, канзасская девочка?
Я так ждал, что успел потерять лицо.
Краски смыли дожди, но заветная весточка
Не пришла, и не стану я мудрецом.
Сколько лет, сколько зим?
Жаль, считать - не моя стезя.
И безротому пугалу нечего возразить.
Может глупо мечтать на колу и надеяться зря?..
Каждой маленькой девочке нужен принц
И замок, и туфли из серебра,
И холеный, ласковый белый шпиц…
А солома гниет под камзолом, солома сыра,
Но еще вчера,
Я мог видеть летящих с востока птиц.
Может завтра? А, может быть, через миг?
Мне уже все равно кем ты будешь, и как зовут.
Ураганы случайны, но помни - Страшилы ждут,
Где-то там, за горами, на самом краю земли.


Душевный отклик:

Сказка о потерянных мыслях

Где же ты, мысля моя главная?
Мозг так пуст, что проваливается лицо.
Дожди ускорили деградацию плавную -
Теперь точно не стану я мудрецом.
Ни лихим ходоком,
Который стезю б истязал.
Ведь безногому пугалу светит лишь в горле ком.
Но не видно ни зги, поскольку смыло водой глаза.
Даже ежу понятно, что я не принц.
А девочкам и подавно – бегут.
Если нету мозгов, не поможет шприц.
А если заражение крови загнивание соломы, пиши капут -
Всем все ясно тут.
Станешь ты мишенью для залетных птиц,
Мечущих переваренные корма.
Под ковровой бомбежкой забудешь и как зовут.
И покажется раем дурдома простой уют…
Но безмозглый Страшила не может сойти с ума.

Первоисточник вдохновения:

Светлое
© Вика Корепанова

В столовой сладко пахло тишиной,
Компотом, пирогами с вишней свежей.
Изящный луч на скатерти цветной был безмятежен.
Считал пылинки комнатный бамбук.
В углу дремал увесистый сундук,
Похожий на наследие пиратов.
В нём спрятана от света, кошек, взглядов,
Коллекция диковинных вещей:
От статуэток до винтажных кукол,-
Им век назад прадедушка «агукал».
...Казалось, ничего нет озорней,
Когда тайком от взрослых, незаметно,
Приоткрываешь крышку в мир заветный...

Сундук давно не заперт, - нет ключа.
Теряются ключи в карманах жизни.
Игрушки приходили по ночам почти неслышно.
Хранили сон под звуки за окном:
Неясный шёпот в жёлобе сливном,
Дождя ноктюрны черепичной крыше.
И вспоминали куклы о Париже,
О возрасте, о ценности людей,
Их радости от трепетной заботы,
Невечности и грусти оттого, что
Так мало дней рождений, январей
С любимым Рождеством и Новым годом
(когда все вместе - дни не мимоходом).

Хлопушки, смех, бенгальские огни,
Фонарики, и на комоде свечи.
Сосны прохладный аромат пьянит и душу лечит.
И хочется дышать, как человек,
Мороз глотать, пушистый трогать снег,
Который на дворе, а не из ваты,-
Мечтания для кукол странноваты?
Наверное, открытое пространство
Так действует на тонкие умы,
Что хочется восторгов от зимы,
Общения живого постоянства.
Ещё: летать им было бы нелишним...
В столовой пахло пирогами с вишней.



Душевный отклик

Мрачное

Сергеич спит давно в земле сырой,
Поэтому не видит и не слышит
Играющих с онегинской строфой, как кошка с мышью.
Четвертый стих урезан, как ножом -
Читатель будет жутко поражен,
Почище, чем заложники пиратов
При виде окровавленных закатов.
Коллекция диковинных вещей -
Изящных, но избыточных инверсий.
А кто рассказчик? По одной из версий,
Рассказ ведет какой-то конь в плаще.
И прадедов исследует подробно,
Приоткрывая крышку в мир загробный…

А жизнь трудна у бедных правнучат:
Как только перед сном посмотрят телик,
Кошмары к ним приходят по ночам - мочить постели.
Вселяют ужас звуки за окном,
И все молитвы только об одном –
Пусть лучше уши режет скрипом флюгер,
Чем вдруг сожмет в объятьях Фреди Крюгер.
Ведь у того не пальцы, а ножи!
А также ногти – острые как бритвы.
Потомки забывают падежи
И путают слова своей молитвы.
Хоть раз вот так обнимешься с уродом -
И загремишь в психушку мимоходом.

И будешь в оной сам себе не рад,
Когда начнет вставлять куда-то свечи
Большой и дурно пахнущий медбрат, что души лечит.
А так хотелось, чтобы крокодил,
Не тот, что Мойдодыру угодил,
А тот, что с детских лет зовется Геной,
Поздравил с днем рожденья непременно!
И мысли про закрытую палату
Так действуют на детские умы,
Что хочется заречься от тюрьмы,
Медбратьев расстреляв из автомата.
За это можно выучить и русский,
И выдержать все школьные нагрузки.

Первоисточник вдохновения:

Сковородка
©Татьяна Прокофьева

"...А где-то в сказке тихо и светло.
Там ведьма зачехлила помело,
...Она смеётся: полчаса назад
У сказочницы сырники сгорели."
Юлия Михайлова. Тихо и светло

За шкафом было пыльно и темно.
Чихая, расчехлялось помело,
Пытаясь разглядеть причину шума —
То ведьма хохотала под столом,
Дрожали стены, трясся старый дом:
“Сударыня, замолкните, прошу вас…”

...А в новой сказке вечер наступал.
Пушистый кот, ворча, нырнул в подвал —
Его давно на ужин ждали мыши.
Запутался в мелодии сверчок,
А кипяток шипя, по чашкам тёк
И сахар растворялся еле слышно.

На чай слетались лёгкие слова,
Сюжет затёртый их не волновал.
Медовой каплей время растекалось.
И было так уютно и тепло,
Глазастый паучок тенёта плёл,
В которых билась пойманная жалость.

В большом эмалированном тазу,
Роняя в пену мыльную слезу,
Повизгивая нервно от щекотки
Мочалке подставляя жирный бок,
И сетуя на то, как мир жесток,
Сгоревшая шипела сковородка.


Душевный отклик

Случай не на охоте, или Издержки творческого процесса

Поскольку стих писать мне было влом.
Чихая, расчехлила помело,
Соображая, что мне с оным делать —
Ведь я не ведьма, чтоб на нем летать
Под нервный визг соседей: «Вашу мать!..»,
Явив толпе свое нагое тело.

...А в это время, фокус учинив,
Мой рыжий кот нырнул в бадью чернил —
Видать, в летальном творческом порыве.
И черным стал - чернее только ночь,
Как если б папа негром был - точь-в- точь.
Наверно, крыша съехала - на рыбе.

На ум просились резкие слова,
Но этот факт кота не волновал.
Животное в бадье вовсю балдело.
Ему уютно было и черно,
И до того, что мышь крадет зерно,
Усатой твари не было и дела…

В большом эмалированном тазу,
Роняя в пену мыльную слезу,
Я три часа скотину отмывала.
А кот неодобрительно ворчал:
Мол, шею мылят явно сгоряча,
И счастья в этой жизни как-то мало.

Первоисточник вдохновения:

остановка внутреннего диалога
©martimiann

Для меня эти сны – ни о чём, ни о ком. (с) Юлия Михайлова

говорят, где-то есть остановка внутреннего диалога.
ей целая тыща лет, но она стоит до сих пор.
здесь открываются чудные виды на лес и дорогу,
проржавевший скелет навеса не скрывает окрестный простор.

люди, бывает, приходят к ней, словно олени к кормушке,
посмотреть, как сверху капает время, невидимое вблизи.
кто-то когда-то вырезал на скамье - "я живу, потому что
я живу". и на это нечего возразить.

в придорожной пушистой пыли ветер катает окурки.
это конечная, путь отсюда бывает только назад.
иногда автобус встречает полосатая тощая мурка,
презрительно щуря оранжевые глаза.

да и местные бабки держат тебя, товарищ, за полного лоха.
но когда за город потянутся дачники и рыбаки,
я прошу - разбудите меня на остановке внутреннего диалога
наперекор сложившимся обстоятельствам,
не найдя никакого предлога,
и логике вопреки.


Душевный отклик:

недержание внутреннего монолога

у меня, кажись, недержание внутреннего монолога.
началось еще прошлым летом и длится до сих пор.
боязно чуток, но начинаю понимать понемногу -
недержание мыслей на порядок приятней, чем их запор.

бывает, выйду из себя, словно олень или лань какая,
ночкой темной-претемной, когда и вблизи-то не видать ни зги,
и, хоть со страху время от времени мысленно заикаюсь,
долго капаю самому себе на мозги.

из пустого в порожнее настойчиво переливая,
говорю вышедшему себе, что это, пожалуй, конец.
«товарищ, - говорю. – а не лечь ли нам с тобой перед трамваем
под стук в унисон наших раздвоенных сердец?»

ну, а местные бабки держат нас с товарищем за законченных лохов,
начинают, понимаешь, звонить - ветеринару, ментам.
видно, не ценят моего внутреннего монолога или слышат плохо.
но я наперекор этим обстоятельствам,
без малейшего тому предлога
тихо пою: «трам-там-там».

Первоисточник вдохновения:

Передозировка
©Аэль

Иду по кромке сна, в чащобе комы.
Луна, стирая грани, манит вглубь,
А я хочу скорей очнуться дома
И больше никогда не брать иглу.
Всего один укол - и я в астрале,
Нелепый, но трагический прокол,
Который наркоману не исправить
Под тяжестью морфеевых оков.
Я слышу скорбный голос "Папа, папа...",
И чувствую тепло родной души.
Мрачнее тучи дочка... Дождь закапал,
Агонию пытаясь потушить.
Бродя во тьме, теряю свет рассудка,
Сливаюсь воедино с пустотой...
Так больно, будто через мясорубку
Пропущен героиновой мечтой.
Вокруг меня толпятся чьи-то тени
И в мир иной настойчиво зовут...

Сирена "скорой" рвёт на части стены,
Иду по кромке сна на божий суд.


Душевный отклик:

То ли перепил, то ли недоспал

Проснулся как-то раз в чащобе комы.
Луна стирает что-то у ручья.
И я, луны сиянием влекомый,
Смекаю, что красавица – ничья.
А значит, можно вместе постирушки
Продолжить нам - при ней же, при луне.
А после выпить малость, вот и кружка -
Она, само собой, всегда при мне…
Внезапно входят дети: "Папа! Папа!..." -
Учуяли тепло родной души.
Мрачнее тучи дочка - мол, накапай,
Внутри пожар похмелья потушить...
Бредем толпой, светясь во тьме рассудком,
Излишнее сливая в пустоту.
Поодаль куры дико ржут, а утки
В испуге облетают за версту.
Рассвет, садюга, рвет на части тени,
А я мораль читаю подлецу...

Но врач на "скорой", кажется, не в теме,
Поскольку больно хлещет по лицу.

Первоисточник вдохновения:


Друзья
©AnderA

Купил как-то Вася боты,
А те полюбили его -
Несли в поздний час с работы
Сквозь парковые красоты
И весело, и легко.

"Друзей не бывает лучше!
...И краше любых принцесс!"-
не бил, подавал им кушать,
Лапшу, а бывало - суши,
Когда те просили есть.

Но, скорби земные множа,
Пришел этим ботам срок:
Отстала сперва подошва,
Порвалась на пятке кожа.
Последним погиб шнурок.

Под грустной сосной Василий
Зарыл их в песчаный грунт,
И долго рыдал бессильно
Над холмиком их могильным.
А слёзы - они не врут...

Утешился тем, что боты
Найдут после жизни жизнь.
- Хочу, чтоб кротам-задротам,
А лучше - червям голодным
По вкусу они пришлись.

И черви сказали: "Ладно,
Спасибо. Такой подгон
Полезнее пармезана,
Вкуснее мацы и сала,
Пьянее, чем самогон."

И если идет Василий,
Рыбачить на дальний пруд,
То черви, как псы ручные,
Доверчивые, босые,
По травке за ним ползут.



Душевный отклик:

Враги, или Средство от соседей

Купил катавасий ноты,
Чтоб дома от скуки выть.
Принес их домой с работы.
Соседи бурчали что-то,
Но шепотом и на Вы.

Друзей - будто ветром сдуло.
Капризней любых принцесс!
Я просто просил послушать,
Но те воротили уши,
Блокируя весь процесс.

И, скорби земные множа,
Давалась с большим трудом
Беседа с любым прохожим,
Который мне корчил рожи,
Грозясь позвонить в дурдом.

Но в маленьких нотных знаках
Открыл для души бальзам.
Я долго рыдал, однако
Решил, что не стоит плакать -
Не верит Москва слезам.

Утешился тем, что ноты
Читаю без словаря.
Соседи, они – задроты.
Противно смотреть, до рвоты,
Изысканно говоря.

А я занимаюсь делом,
Гундося вовсю в ночи.
Надежно забыто тело,
Ведь слишком уж оголтело
Душа нараспев кричит.

И пусть обзывают уркой,
Тупым, бессердечным, злым,
Я сею себе культурку…
В итоге намедни в дурку
Соседей моих свезли.

*)

Первоисточник вдохновения:

Несчастливое
©Елена Шилова

Довольно иллюзий. Не ври себе
Про родственность душ, волшебство и таинство.
Наш дом – эпицентр неудач и бед:
Сюда, словно в улей, они слетаются.
Сгоревший утюг, незакрытый газ,
Упрёки и ссоры – приправа к ужину.
Признай же, что глупых и вздорных нас
Невзгоды терзают вполне заслуженно.
В одном на двоих наградном листе –
Бездарных ошибок сухая выжимка.
А помнишь, хотели семью, детей?
Забудь. Даже рыбки у нас не выжили.
Хватало ведь корма, воды, тепла,
Но аллес капут, выгребай скелетики.
Вот так же и нам, пустоцветам зла,
Не светит ни счастья, ни долголетия.
Затоплен унынием наш ковчег:
Двуногие тоже бывают тварями.
...И все же, отбросив вопрос "зачем?",
Ты новых мальков запустил в аквариум.

Душевный отклик:


Подследственное

Гражданка, давайте не будем врать –
Ни тут и ни там, ни себе, ни следствию.
Ваш дом - Хиросиме уже под стать,
Здесь нет предпосылок - одни последствия.
Сгоревший утюг, незакрытый газ,
Взрывная волна накрывает улицу,
Летят первоклашки - в последний раз,
И бабкам на лавке невмочь сутулиться.
Из выбитых окон и плач, и вой,
На клумбу в саду оседает суженый…
Не помните этого ничего?
Вполне вероятно, что Вы контужены.
Округа нормально до вас жила,
Но - аллес капут, выгребай скелетики.
Нескоро остынет костров зола -
Не в этом, наверно, уже столетии.
Мы знаем, что нет однозначных тем:
И каинов гробят, бывает, авели…
Но дайте ответ на вопрос: "Зачем,
Зачем на плите вы утюг оставили?!"

*)